- «Филиппе…»
- Это тоже город. Чтоб он сквозь землю провалился! Да только чтоб ночью, когда все в сборе и спят под кровом.
- «Каладан…»
- Там продали моего дружка. Чтоб их проказа изъела!
- «Узонкова…»
- Фруктовых садов там пропасть. Место хорошее. Одна женщина подарила нам в Узонкове две корзины яблок.
- «Харманлы…»
- Там один знатный турок купил Антала Давидку. А сперва меня торговал.
- «Мустафа-Паша-Кепрю…»
- Там наведен огромный каменный мост. Чтоб ему треснуть пополам!
- «Адрианополь…»
- Большой вонючий город. Там водятся громадные твари - слуны.
Невольники удивились:
- С луны?
- Да вот, - ответил крестьянин, - живая скотина, этакая громадная, не меньше груженого воза, а то и больше. Голая, как буйвол. А нос у него не хуже хвоста у иной скотины. Как начнут его мухи кусать, так он носом спину себе чешет.
- «Чорлу…»
- Там мы увидим море!
Невольники вздохнули. Иные закрыли лицо руками, другие уставились в темноту глазами, полными слез.
Заговорил человек, пропахший порохом и со шрамом на лице.
- Земляки, - сказал он, понизив до шепота свой грубый голос, - освободите меня, и я всех вас отобью от турок.
Невольники взглянули на него. Говоривший искоса посмотрел на турок и продолжал еще тише:
- Я знатный человек. У меня два замка, дружина и деньги. Так вот, когда я буду сидеть вон там, возле пятой телеги, вы нарочно поднимите шум и затейте свару.
Крестьянин, уже побывавший в рабстве, пожал плечами.
- Изобьют нас, да и вас тоже.
- Как ваше имя, сударь? - спросил священник.
- Мое имя Раб, - нехотя ответил человек со шрамом на лице.
Он поднялся, проковылял несколько шагов по направлению к туркам, потом сел и, прищурившись, стал рассматривать людей, освещенных пламенем костра.
- Подумаешь, знатный человек! - махнул рукой один из невольников. - Цыган какой-нибудь, а может, и палач.
При слове «палач» Герге вздрогнул и с ужасом уставился на незнакомца. Своим детским умом он понял так, что этот человек - цыганский палач.
- Эх, была бы у нас разрыв-трава! - вздохнул Гашпар, парень, которому кандалами натерло ногу. Он примостился возле самого колеса телеги.
Невольники сидели в печальном раздумье. Гашпар продолжал:
- От разрыв-травы любые кандалы спадают.
Янычары вдруг оживились и с радостными криками сгрудились вокруг одного бочонка. Они обнаружили в нем сладкое вино. Бочонок подкатили к костру, и турки, причмокивая, стали потягивать вино.
- Да здравствует Венгрия! - заорал Юмурджак и, подняв чару, показал ее невольникам. - Да здравствует Венгрия, чтоб турок мог пить до самой смерти!
