На самом деле, в результате такой ленинской финансовой политики «развеянной» оказалась сама российская экономика. Разгоняемая большевистским правительством гиперинфляция привела к разрыву всех рыночных связей в стране, краху хлебного рынка и полной остановке промышленности. За стремительно обесценивающиеся деньги ничего ни купить, ни продать было невозможно. Уничтожение многолетних накоплений у населения и паралич промышленности привели к разорению едва сложившегося к началу XX века слоя карельских предпринимателей и существенному ухудшению жизни подавляющего большинства карельских крестьян и рабочих. Предприятия Тверской Карелии останавливали свою работу, большевистскими «декретами» о «национализации» все прежние владельцы лишались своей собственности. Формально управление такими «национализированными» предприятиями передавалось «фабрично-заводским комитетам», в реальной жизни их рабочие разбегались кто куда, потому что деньги перестали что-либо стоить, и за полученную заработную плату ничего нельзя было купить. Всеми брошенные и простаивающие предприятия постепенно разграблялись, чему способствовало полное отсутствие у большевиков дееспособной правоохранительной системы и нежелание новых коммунистических властей защищать собственность вообще.
Гиперинфляция, крах хлебного рынка и паралич промышленности привели к разрыву всех рыночных связей и распаду существовавших до 1917 года локальных экономических сообществ. Это выразилось, в первую очередь, в резком снижении посевных площадей технических культур и зерна, прекращению регулярных ярмарок. Карельское крестьянство после 1917 года стремительно откатывалось по уровню своего хозяйственного развития к началу XVII века, к временам изначального освоения Бежецкого Верха.
Но беда не приходит одна. Сознательно разрушив финансовую систему и уничтожив возможности для нормального существования государства, большевистская власть на подконтрольных ей территориях приступила к прямому грабежу сельского населения, создавая для этих целей из наиболее преданных новой власти активистов «продовольственные отряды», а по сути, вооружённые банды, специализирующиеся на безвозмездном изъятии продовольствия и иных товаров у крестьян.
Для Ленина и большевиков сознательная гиперинфляция и обесценивание накоплений населения преследовали, помимо идеологического мотива «уничтожения жажды денег» и сугубо практическую цель: заставить служить своим интересам кадровых военных – военспецов и остатки городской интеллигенции, а также обеспечить беспрекословное подчинение городских рабочих. Обесценив денежные накопления данных социальных групп и уничтожив гиперинфляцией рыночные отношения, в том числе свободный рынок труда, большевики поставили эти группы населения в полную зависимость от собственного распределения продовольствия, добытого продотрядами в результате грабежа крестьян. Оставшимся в живых после «красного террора» горожанам не оставалось другого выбора, кроме как идти в услужение к большевистской власти за продуктовый паёк и работать за еду.
