Берта шла к дому, наслаждаясь этим светлым утром. Бури в ее душе улеглись. Каждый день она молилась Богу и теперь ощущала его заботу, и это ее успокаивало.
Берта вошла в дом, раздернула шторы, открыла окна. Солнечный свет озорными бликами затанцевал по комнатам, отражаясь в зеркалах, люстрах и отполированных дверцах шкафов.
Марта до сих пор не переехала сюда, и как бы этот дом ни был ухожен и красив, в нем не чувствовалось души. Он по-прежнему казался покинутым и забытым, только теперь покрашенным и красиво убранным.
Берта нашла свой блокнот в гостиной, а затем прошлась по дому, проверила, все ли на своем месте, зашла в кабинет
будущего хозяина. Интересно, какой он, жених Марты? Понравится ли ему здесь? И снова она вспомнила о Джонатане – ведь именно о нем она думала, обустраивая этот кабинет. Этот дом.
«И свою жизнь», – услышала она внутренний голос.
«Свою жизнь?» – удивилась девушка.
«Да. Ведь Джонатан всегда поддерживал тебя, говорил, чтобы ты не боялась идти к своей мечте. Чтобы ты занималась тем, что тебе по душе. А это брусничное платье? Когда-то давно вы видели такое в магазине, и вот ты нашла и купила точно такое же. А книги, что ты читаешь? Сколько среди них тех, о которых он тебе рассказывал?»
Берта глубоко вздохнула. Сейчас это не имело смысла.
«Но я не думала, что во мне столько Джонатана», – отметила она про себя, изумляясь тому, что не замечала очевидного.
Вдруг в дверь позвонили. Берта с удивлением посмотрела на часы – неужели Марта что-то забыла взять для регистрации в мэрии? Снова раздался звонок, настойчивый и резкий.
Берта рывком открыла дверь и замерла.
На пороге стоял Джонатан.
Да, это был он. Повзрослевший и возмужавший, с волнистыми темными волосами, пронзительными глазами и оторопевшей улыбкой.
Что он здесь делает? Он приехал найти ее? Берта не понимала, что происходит.
Джонатан тоже не находил слов. Он прилетел в Мюнхен и решил заехать в новый дом, чтобы оставить вещи перед регистрацией. Марта рассказала ему, где взять ключ, но в почтовом ящике его не оказалось, и он позвонил в дверь, думая встретить кого-то из помощников Марты.
Но дверь открыла Берта, его Берта, в милом платье, которое оттеняло и без того яркий румянец, с вопрошающими глазами, в которых, как он успел заметить, еще остались воспоминания о нем, а может быть, и отголоски любви.
Решив разобраться во всем постепенно, Джонатан деликатно спросил:
– Ты позволишь мне войти в дом?
Берта молча пропустила его в прихожую. Этот голос. Этот родной, волнующий, почти забытый голос.
