Но мама редко бранила их за это – детство должно быть настоящим: с ветром в разгоряченной голове, пением лесных птиц, со вкусом дикой земляники и запахом костра.
Часто дети заставали родителей за поздним ужином. Папа включал классическую музыку, и они ужинали, пили чай и разговаривали. Иногда мама не выдерживала и вставала покружиться в импровизированном вальсе, и широкая длинная юбка ее платья развевалась и кружилась
вместе с ней.
Когда Джонатану было 15 лет и он учился в старших классах колледжа, мама уехала утром на велосипеде в город и не вернулась.
До сих пор неизвестно, то ли водитель машины отвлекся на телефон, то ли солнце ослепило его или так было суждено. Даже упав с велосипеда и разбившись о каменную мостовую, мама была красива и безмятежна, как будто слушала вальс в своем теперь уже вечном сне.
И отец, и дети горевали долго и безутешно.
С домом и приготовлением еды они справлялись и сами, а вот видеть маму, слышать ее утешающий голос, любоваться тем, как грациозно она танцевала, кружась по дому, или с выражением читала вслух книги, смеясь и плача вместе с ними – о, сколько бы они отдали за это!
Отец прожил вдовцом семь лет, а затем повстречал Хелен – жизнерадостную, рыжую, улыбчивую, еще молодую женщину. Она, как и отец, работала юристом, и постепенно их дружеские встречи с обсуждением очередного громкого дела стали затягиваться допоздна, а затем и вовсе переместились на домашнюю территорию. Поженились они быстро, и детям пришлось привыкать к новым семейным
обычаям, а точнее, к их отсутствию.
Хелен очень ценила практичность, поэтому тщательно
прибрала дом, оставив в нем только самое необходимое. Дети стали скучать по разнообразно убранному и украшенному дому. У камина вечером нечем было укрыться, потому что «пледы собирают пыль». Красивая фарфоровая посуда была роздана соседям, потому что «за ней сложно ухаживать».
Единственное, что не отдал мачехе Джонатан, – это мамину библиотеку. Годами мама тщательно собирала красивые издания художественной литературы и бережно хранила их в зеркальных шкафах, проветривая книги самым лучшим образом – постоянным чтением.
С годами тоска по маме притупилась, как острый нож при частом использовании. Но стоило Джонатану вспомнить о ней, тоска накрывала его с новой силой. На этих волнах то светлой грусти, то глубокой печали он плыл к интуитивно верному выводу: ему хотелось создать семью с женщиной, похожей на маму. Главное – характером.
