Снаружи раздался топот множества ног, крики и плеск воды. Кто-то несколько раз дернул дверь наверху. Федоров смотрел на часы.
— Еще минуты три у нас есть, не больше, — сказал он.
Топот наверху постепенно замолк, и стало совсем тихо.
— Пошли, — сказал механик. Они поднялись по трапу, и лейтенант отпер дверь. Осторожно выглянул, махнул рукой. Один за другим они выбрались на воздух.
Корабль был пуст. На палубе тут и там валялись брошенные подсумки, винтовки, фуражки. Качались тали на шлюпбалках, развернутых к воде. Лейтенант с пистолетом в руке тянул механика к борту.
— Быстрее, быстрее! Надо прыгать, — говорил он.
— Стойте, мерзавцы! — вдруг прозвучал в тишине хриплый голос.
Перекинув ногу через фальшборт, Федоров оглянулся. У кормового орудия стоял пехотный штабс-капитан в желто-зеленом английском френче и поднимал руку с пистолетом.
— Прыгай! — крикнул лейтенант, падая за колесо полевой пушки, и на лету выстрелил. Почти одновременно прозвучал выстрел штабс-капитана.
Федоров уже не слышал второго выстрела. Пуля попала ему в сердце, и он умер в тот самый момент, когда взорвались котлы и белое облако пара поднялось над тонущим судном.
— …Вот с тех пор он тут и лежит, «Святитель Михаил», как памятник человеческому подвигу, — закончил Володя. — Ладно, я пошел. Вы тоже долго не задерживайтесь. Зайдите перед сном ко мне в штабную палатку, обсудим дела на завтра. Ленька как там?
— Командует будь здоров! — сказал Карпа.
Володя улыбнулся, поднялся, закинул за плечи мешок и ушел. Друзья снова улеглись на камень. Быстро темнело. Дальнего берега было уже совсем не различить. Под обрывом легла на воду глубокая тень.
— Ну и какой же там клад? — спросил Никита насмешливо. — Если на нем солдаты были?
Карпа на секунду задумался.
— А зарплата? — зашептал он. — Зарплата для целого батальона, небось немало, а? Да еще юнкера. Это ж все равно что офицеры. У них зарплата большая. Небось золотом получали…
— Тихо, — вдруг сказал Никита. — Смотри!
Они замерли.
Из-под темной крутизны берега сверху по течению медленно двигалось по воде что-то темное.
— Лодка, — прошептал Карпа. — Тихо гребут…
— По течению идут, — сказал Никита. — Им и грести не надо.
В этот момент в просвете невидимых облаков проглянула луна, и в ее призрачном свете искрилась дорожка на воде. Лодка стала отчетливо видна. В ней даже можно было различить несколько неподвижных темных фигур. Луна через минуту скрылась. И сделалось еще темнее. Даже корпуса «Святителя Михаила» стало не видно.
