Цветы и игрушки создавали по-домашнему уютную атмосферу. Особенно детское внимание привлекал огромный круглый аквариум с большими лупоглазыми золотыми рыбками, которые смешно шевелили толстыми губами. Здесь, в этом кабинете, Аня смотрелась гармонично, детишки обожали ее. И кстати, белый халат она не носила — все, что угодно, только не белый халат, Именно он больше всего пугает.
И не только детей.
Аня жестом указала женщине на стул.
— Садитесь, — сказала она. — Я — лечащий врач вашего сына. Меня зовут Анна Сергеевна.
— Вы? — Та только охнула. — Такая молодая…
— Не настолько, как кажется. Это имеет отношение к нашему разговору?
— Нет. Извините… — Женщина замялась, не решаясь спросить то, что ее волновало.
В дверь постучали. Медсестра.
— Анна Сергеевна, мальчика перевезти в палату?
— Да, седьмая свободна, туда. Он уснул?
— Да. Но есть два свободных места в четвертой…
— Я сказала — в седьмую. И никого туда больше не кладите.
— Как скажете, — недовольно ответила медсестра и ретировалась.
Мать Антона наконец решилась:
— Его можно забрать домой? — Взгляд ее — настороженно-испытующий, голос слегка дрожит.
— Нет. Нужно проколоть курс антибиотиков, чтобы не начался воспалительный процесс.
— Это можно сделать и дома, — возразила женщина. — Мы наймем медсестру.
— Нет, я не могу этого позволить. И это решение не обсуждается. У Антона нестабильная психика. Он может повторить попытку самоубийства.
— Не говорите так, — воскликнула она, — это ужасно!
— Ужасны не мои слова, а то, что произошло. Еще ужаснее, если попытка суицида повторится.
— Но мне-то что теперь делать? Я не знаю, почему он это сделал! Я не знаю, как предотвратить!
— А что вы знаете?
Она растерялась, с удивлением и возмущением посмотрела на врача. Как она смеет задавать такие вопросы?! Это ее сын, и она, разумеется, знает о нем все. Или почти все.
— В каком смысле? — переспросила несчастная мать.
— Ну, что вы знаете о друзьях вашего сына? Чем он увлекается? Куда ходит, с кем общается? Есть у него любимая девушка?
Женщина пришла в еще большее замешательство.
— Я… да, я знаю его друзей, они иногда приходят к нам домой. А при чем тут девушка? Нет у него никакой девушки. Он же еще совсем ребенок!
Аня медленно покачала головой.
— Ему семнадцать, и это только на бумаге Антон еще ребенок — до тех пор, во всяком случае, покуда не достиг совершеннолетия. Но по своему физическому развитию он уже вполне сформировался, превратился в юношу. Созрел, если угодно. И вполне естественно, если бы у него была девушка.
