Да-да, он чувствовал себя виноватым! Кто был за рулем в момент аварии? Он! Надо было на дорогу смотреть, а не с Анькой ругаться. Гиблое дело — с, ней ругаться. Даже спорить с ней без толку — все равно она так повернет разговор, что он окажется в дураках.
Но и промолчать невозможно. Она, стерва, кого угодно доведет до белого каления…
…Аня подглядывала за Сергеем в окно, укрывшись за занавеской, видела, как он садился в машину, как развернулся, как медленно отъехал и скрылся, мигая желтым фонарем, за поворотом. Она привыкла подсматривать за его отъездами, всегда так делала с тех времен, когда еще они жили вместе. Раньше при этом испытывала тоску. Но сейчас уже не было ни тоски, ни боли, ни сожаления — только усталость и опустошенность.
И еще — злость. Зачем он мучает ее? Почему не оставит в покое? Когда до его тугих мозгов дойдет, что пути назад больше не существует — он сам пожег за собой все мосты…
И кто из них всегда начинает ссору? С каких слов он там начал, «моя девочка»? Ишь ты, каков! Не твоя! И не девочка! Давно уже…
Им никогда не помириться. Да и была ли вообще хоть какая-то возможность для примирения?..
Крупные ссоры в их семье начались давно, а с того момента, как он узнал о беременности Ани, у него словно крышу сорвало. Он и раньше-то был подозрительным и ревнивым, а тут совсем съехал. Просто откровенно ей не верил, и именно это больше всего оскорбляло. Недоверие. Оно не совместимо с любовью. Невыносимо жить с человеком, который тебя постоянно в чем-то подозревает. Постоянно оправдываться, объяснять, а для Ани любовь и доверие всегда составляли единое органичное целое. Если бы она, например, увидела его в одной постели с другой женщиной, то скорее, пожалуй, поверила бы его словам, его клятвенным утверждениям, что ничего, дескать, «такого не было, ты все не так поняла, это не то, что ты думаешь…» — да-да, она развесила бы уши и полностью поддалась бы таким сказкам любимого человека, а вовсе не своим собственным глазам. Иначе, по ее разумению, было невозможно: раз подозреваешь в чем-то, зачем любишь того, кто готов предать? Раз не любишь, зачем находишься рядом с ним? А если не любят тебя?
Аня потеряла уверенность в том, что Сергей ее любит. Потому и ушла. Любит, не любит… мысли — как маятник, то в одну сторону, то в другую… Осточертело!
Но Сергей быстро прибежал за ней. Ты чего, кричал, глупостями занимаешься? Давай не дури, возвращайся!.. Черта лысого она вернулась бы, но мама тогда совершенно некстати вмешалась. «О ребенке подумай! Ему отец нужен», — сказала она, зародив еще одну дилемму: возвращаться — не возвращаться?
