После нескольких мучительных часов без сна мне наконец удалось немного поспать под утро. Разбудили первые лучи солнца. Настроение оставляло желать лучшего. Голову по-прежнему разрывало от сексуального желания; вместе с тем меня наполняли стыд, раскаянье, попытки разобраться в себе и усталость. Все внутри содрогалось при воспоминании о вчерашнем инциденте. Когда мы отъезжали от представительства Сивла, мои моральные силы были брошены на попытки справиться с охватившими меня чувствами, сохранять спокойствие и по возможности говорить как можно меньше. Белла сказала, что ей потребуется моя помощь в передвижении по острову, и теперь мне пришлось, как некогда моей маме, разложить на коленях карту.
Белла появилась за завтраком в ресторане отеля, вновь затянутая в полицейскую форму, без сомнений являющую собой символ организации и порядка. Сержант Рит в форме полицейского – совсем не то же самое, что Белла Рит в легком шелковом халате, сидящая в низком отельном кресле с голыми коленями, пока я, мучительно припав к ее ногам, ковыряюсь с розеткой. Этот ее образ, совсем недавно маячивший у меня перед глазами, теперь ускользал, превращаясь в иллюзию, в несбыточную мечту. Мне было невыносимо и далее размышлять о том, что шанс, который был прямо у меня в руках, так глупо упущен.
Мои надежды, что она выйдет к завтраку в обычной одежде, а форму наденет лишь после, оказались тщетны. А ведь в этом случае мне было бы проще свыкнуться с тем, что весь день придется провести в ее компании.
Сомнений в том, что события прошлого вечера напомнят о себе, у меня не было, строгая форма сержанта Рит не могла сбить меня с толку. Невысказанные слова, будто призраки, витали между нами, пока мы ждали паром, пока сидели бок о бок в холодной каюте, пока бродили по порту Сивла в поисках офиса компании по аренде автомобилей… Чем больше времени мы проводили вместе, тем больше Белла завладевала моими мыслями. Воспоминания о ее молодом теле, едва прикрытом шелковой тканью, не давали покоя. Меня охватывало отчаянье от того, что момент упущен, да еще и по моей вине.
Отчаянно хотелось объясниться, но долгие годы выработали у меня привычку молчать, и избавиться от нее оказалось невероятно трудно.
Мы отправились в путь. Порой, когда Белла переключала передачу нашей старенькой машины, ее рука слегка касалась моего колена. Чтобы понять, случайность ли это, мне пришло в голову незаметно отодвинуть ногу чуть в сторону. Касания прекратились. Но ее прикосновения были приятны, поэтому моя нога вскоре вернулась обратно.
