— …Залазь, залазь, — доносился из мазанки голос брата Паука.
— А если ты не справишься? — говорила Муха.
— Меня очень строго накажут, — отвечал братец.
— Что, оскопят? Хи-хи…
— Я те дам «хи-хи»! А ну, залазь на трон. Наклоняйся!
Гриша брызгал на кандидатов водой и громко говорил: «Да сбудется слово великого мастера, — после чего еле слышно добавлял, — темных дел».
Из хаты донеслись первые вожделенные стоны Мухи. Старуха, как бы невзначай, одним глазком заглянула в комнату и улыбнулась увиденному на все свои два зуба: Муха уже полностью взобралась на спину Паука.
— Да погоди ты, рано… Вот теперь — поскакали, — прокричал братец и запрыгал вместе с сестричкой вокруг трона, неустанно повторяя: «Абракадабра, абракадабр, абракада, абракад…» Муха в такт его топоту завывала: громко, чувственно и вожделенно.
— А тебе отныне имя — Вонючка, — окрестил Барабас последнего кандидата, но тот вдруг слезно запричитал:
— О, гроссмейстер, нельзя мне такое имя, вы же знаете, я — директор химкомбината. Не солидно!
— Дык ничего не могу поделать: твое имя уже записано на тайных скрижалях, — пожал плечами гроссмейстер.
— Вы все неправильно делаете, — раздался высокий мужской голос, и от сонма начальников отделилась стройная фигура Владислава Владиславовича. — И нечего смеяться! Я в свое время был старшим помощником магистра и знаю, как проводятся подобные мероприятия. У вас здесь все не по уставу. Во-первых, гроссен мейстер, должен подавать для поцелуя не правую, а левую руку. Во-вторых…
Тут вдруг прокурор резко смолк и обеими руками прикрыл рот.
— Простите, Владислав Владиславович, — сказал Барабас, — мы тут все не расслышали, что «во-вторых». Вам не трудно будет повторить?
Глава областного ведомства силовых структур опустил руки и разинул рот, из которого вместо языка вывалился фаллос и… напрягся. Владислав Владиславович ринулся в одну сторону, в другую, потом разметал хохочущую толпу и устремился к своему фешенебельному автомобилю.
На пороге хаты появилась Муха и Паук. Раздались бурные аплодисменты. Начальники скандировали: ура!
— Поприветствуй их, — шепнул Паук Мухе, и она всем помахала ручкой, как вождь на мавзолее, отчего публика пришла в полное исступление. Паук набросил ей на плечи козлиные шкуры; Муха смутилась, ощутив прикосновение его рук, и по-девичьи прикрыла зардевшиеся щеки ладонями.
— Побрызгай на них, Гриша, — сказал Барабас и опять обратился к сборищу, — зажигайте факелы. Пора!
Владислав Владиславович не сразу сообразил, что его «Мерседесу» преграждают путь по крайней мере пять других автомобилей. Он в панике выскочил из машины, по-волчьи взвыл и поспешно скрылся в лесу.
