— Георгий, ну помоги же ей! — закричали лешие.
Сыч выразительно свистнул и… остался на ветке.
— Пожалуйста, спаси Энио от аспида[20], мы тебя тоже когда-нибудь защитим.
Пернатый поерзал в нерешительности, но через мгновение вспорхнул и бросился вдогонку за чудовищем.
Сыч быстро догнал аспида; он крепко зажмурился, а когда подлетел к ужасной морде летучей змеи, то резко распахнул свои глазища и изо всех сил зашипел, что делал, кстати, весьма и весьма редко.
Аспид обалдел от такой наглости, разжал когти, выронив Энио, и покрутил хоботом у виска. Георгий хихикнул и бросился вниз, за дживой. Он поймал её у самой земли.
Змея не стала догонять упущенную жертву и полетела искать новую, ведь всем известно, что аспиды никогда не садятся на землю, разве что на камни.
Лешие облегченно вздохнули:
— У-у-у, пронесло!
Георгий принес Энио в клюве и усадил рядом с собой на веточку.
— Фуф, — вздохнула джива, — какая же я проблемная!
— Да, ты проблемная! — закивали лесные духи.
Аспид улетел. Погода стихла. Снова засветила добрая луна.
— Ну что, идем к кикиморам? — весело воскликнула Энио…
Инна проснулась едва над лесом зарозовел восток.
— Ну и сны мне стали сниться, — сказала она, оперлась на свой дюралевый ксифос и встала на ноги. И тут она увидела Копростасиса, спящего непробудным сном: тибетская птица сладко постанывала и периодически подрыгивала то короткими лапами, то длинным хвостом. Инна протерла глаза: неужели все, что произошло ночью, не было ни видением, ни сном?
— Я ж даже глинтвейн не пила, — озадаченно сказала она и направилась к реке.
Солнце, застенчиво выглянув из-за горизонта, нежно коснулось верхушек деревьев. Радостный ветерок пробежал легкой зыбью по зеркальной глади реки, над которой лениво поднимался розовый туман. Лесные птицы неугомонно щебетали, то и дело пересмеивая друг друга. Инна сняла одежду.
— Здравствуй, речка, — сказала она, — здравствуйте, птицы, здравствуй, ветер, мой нежный друг! Как я рада насладиться вместе с вами волшебством этого необыкновенного рассвета!
Какой-то смелый стриж прокружил над Инной аж три раза. Ветер свежо и приветливо дунул, развевая её длинные русые волосы. Инна не спеша шагнула в реку, слегка окунулась и поплыла навстречу течению, приговаривая:
— Ну же, успокойся, речушенька! Тише, тише, тише…
И речка видимо её услышала, потому что течение стало ровным и спокойным.
— Как же временами чудесна жизнь! — шепнула девушка, нырнула и проплыла с десяток метров под водой. Вынырнув у самого берега, Инна убрала волосы с лица, протерла рукой глаза… ещё раз протерла… Да что ж такое: опять видение! Из реки вышла стройная женская фигура, одеждой которой служили речные водоросли. Пинцова поначалу было подумала, что это ролевичка: Инна не была на полигоне со вчерашнего вечера, а на «Илион» за это время могли приехать другие игроки… но из глубины реки стали выходить другие фигуры, их были десятки.
