— На куполе такой интересный знак! — молвила Инна.
— Это и есть мандала, карта вселенной. Или ты об иероглифе?.. Он означает самый первый вселенский звук «аум». Если чаша у Энио, пусть идет вперед, за алтарь.
— Здесь трон.
— Точнее — престол. Кто на нем сидит?
— Не пойму… Я? Нет, кажется это мужчина.
— Вообще-то это Атман, Фраваши, Суперэго, бесполое божественное Я. Пусть душа отдаст ему чашу.
Энио протянула чашу Атману, который какое-то время разглядывал содержимое золотого сосуда. Жидкость имела темно-фиолетовый цвет. Атман сделал глоток.
Копростасис видел в этот момент, как к центру Инниного горла поднимается сверкающий золотистыми лучами полумесяц. В том месте, где у мужчин кадык, кьюнг наблюдал яркое фиолетовое сияние, под которое поднялся полумесяц, остановился и тоже засиял — золотистым цветом.
— Странно, — молвил кьюнг. — Никогда бы не подумал, что женщина на это способна.
Из глубины ставшего устойчивым фиолетового сияния к центру головы потянулся росток с золотым бутоном, последний быстро набирал силы и вскоре превратился в огромный цветок, в котором было не счесть лепестков. Цветок расцвел, точнее, раскрылось лишь несколько из его лепестков. Инна открыла глаза, и они засияли неземным светом. Её аура переливалась всеми цветами радуги.
— Я тебя вижу, кьюнг, — сказала пробудившаяся душой девушка и тут же весело расхохоталась: на одном из камней она увидела причудливое существо ростом около двадцати сантиметров. Птицей это создание трудно было назвать: то был просто серовато-бурый ком перьев. Трудно было даже предположить, что сей ком способен летать, ибо крылья у него были, мягко говоря, сомнительные.
— Ха-ха-ха, ха-ха-ха… — как бы посмеялся пернатый, — я тоже, между прочим, мог бы поприкалываться над твоим внешним видом.
— Извини, — посерьезнела Инна, не хотела тебя обидеть, — а Копростасис — это твое имя?
— Да, меня уже двадцать тысяч лет так зовут.
— А можно тебя звать просто Копри?
— Хм. Меня так ещё никто не называл: Копри… Мне нравится! Копри… Копри… — беспрестанно стал повторять кьюнг, меняя интонацию.
— Копрушенька, а откуда ты так много знаешь о строении тонкого человеческого тела, ты ж не человек?
— Это давнишняя история, — махнул крылом Копростасис, — преподавал когда-то в одной тибетской школе магии.
— А ты светлое или темное существо?
— Да как придется: захочу — стану светлым, надоест — буду темным. Летаю, где хочу. Хочу — парю над землей, хочу — лечу за небеса, могу и в подземном царстве маневрировать: ж-жжж, ж-жжж… Но там неинтересно: пространства мало. Не люблю ограничений.
