У Аксиньи сын позабыт давно.
Долго плакала по старшому мать,
Сорок первый год всех косил подряд!
Нет давно в живых уж Аксиньи той,
А Иван меня не назвал женой.
Не узнала мать, что ты был убит.
Похоронная у меня лежит…
Безусый мальчишка семнадцати лет,
Висит в черной рамке твой школьный портрет,
На мир вопросительно смотрят глаза.
Вот все, что осталось, солдат, от тебя!
Когда по ночам сон ко мне не идет,
Я вижу опять сорок первый тот год,
Июнь на исходе, поникла сирень,
Ровесники наши одели шинель.
Мешок за плечами, в руках автомат,
А вслед горемычные бабы глядят.
И слышу, как мать до сих пор голосит,
Молитву забытую богу творит:
«Спаси и помилуй, Господь, сохрани,
Солдат невредимых домой вороти,
Дай силы и мужества в ратном бою,
За правое дело идут на войну!»
Что знает парнишка о зле и добре?
С войны начинает свой путь на земле.
Молитва до бога, видать не дошла,
Из сотни троих пощадила война!
Пошли похоронки почти в каждый дом,
А женщин все больше под черным платком.
Желтеют портреты, а старая мать,
Их можно по пальцам теперь сосчитать,
Весной к обелиску приносит цветы.
Во веки веков, война, проклята ты!
И те, кто толкают на гибель детей,
В старух превращают невест, матерей.
Ведь жизнь человеку дается одна,
Подумайте, люди, нужна ли война?
