Позавтракав, они вышли на дорогу и, пройдя пару домов, остановились ждать. Николай предложил: «Да мы бы и пешком могли дойти». «Скажешь тоже, – возразил Авдей, – деревня протянулась никак не меньше верст на пятнадцать, а то и больше, посчитай, сколько топать до центра». Потом он еще решил объяснить: «Сейчас посевная закончилась, машина ходит всего два раза в день, а в страду она курсирует каждый час, иначе как людей доставлять и перебрасывать по рабочим местам». Дальше, пока ждали, Авдей успел рассказать, что у них были и свои частные огороды, и государственные поля для обеспечения города. Дорога, проходившая вдоль деревни, была хорошо вымощена булыжником. С одной стороны дороги стояли дома с пристроенными к ним сзади скотными дворами, а с другой, где протекала река, стояли амбары и сараи. Между рекой и амбарами было пространство, занятое частными огородами и парниками. А вот выше, со стороны скотных дворов, находились государственные поля, а ближе к центру парники, на которых местные крестьяне обязаны были трудиться, за работу немного, но платили. Получался своего рода колхоз, председателем которого был староста, на него же возлагались и все управленческие функции. Он вел учет населения, распределял рабочую силу, рассчитывался за произведенную работу, имел связь с городом и обеспечивал ему поставки продукции.
Подошла, как ее называл Авдей, машина, это был электромобиль-автобус немного подлиннее нашей «Газели», но ниже ее, он имел с каждой стороны по пять двухместных сидений и общий сплошной ряд сзади. Пока добрались до центра, подобрали еще человек двадцать, на работу ехали и мужчины, и женщины. Мужики, едва поздоровавшись, тут же начинали обсуждать вчерашний футбол – выход нашей команды в финал. И вот что интересно, все мужики были одинаково одеты, такие же, как у Николая с Авдеем, кроссовки, штаны и куртки. И сами они все были почти одного габарита, не было ни коротышек, ни толстяков, ни худышек. Да, еще на голове нелепые странные бейсболки с коротким козырьком. У Николая невольно возникла мысль, что одеты они прямо как в наших тюрьмах и лагерях.
Подъехали к центру. В этом месте деревня прерывалась, и на площади примерно два на два километра находилось все колхозное хозяйство. Здесь были ангары для хранения сельхозтехники, заводик для переработки молока, птичник, еще какие-то помещения, а также и контора старосты.
Автобус остановился у крыльца конторы, люди вышли и разбежались по рабочим местам. Авдей с Николаем зашли в контору. Староста сидел за столом и общался по видеотелефону с какой-то женщиной. На противоположной стене размещался большой, метр на метр, экран, с которого эта женщина что-то ему надиктовывала, а он это записывал. Посмотрев на вошедших, староста рукой указал им на лавку. Они сели. Напротив двери, на стене, висела такая же картина, как у Авдея на кухне. Потом Николай узнал, что они, как иконы, находились у них в каждом доме.
