– Меня зовут Троумель, – он представился, как бы предваряя мой вопрос.
«Пожалуй, он похож… на песочного человечка, не важно. Но я его не боюсь. Он добрый»
– А что такое Троумель? – Спросила я, как-то немного уже успокоившись и придя в себя.
– Как вам сказать?.. Он немного поерзал. – Считайте, что я ваш «Утешитель». Как вам угодно, «Сопровождающий»… Можно и так.
– Значит, вы постоянно будете при мне? – Это меня уже напрягло.
Он ехал со мной в коляске, прямой как палка, не считая маленького горбика, глядя прямо перед собой.
– Да, пока не кончится наш контракт или соглашение, как вам угодно, мадемуазель.
Он подсунул мне под нос какую-то бумагу. – Читайте, читайте, мадемуазель… И подпись ваша, Мелания Брискина?
– Да, подпись моя, но как она здесь очутилась? Какое-то агентство экскурсий «Блуждание по Яви». Мистика какая-то.
– Так и есть, сударыня. Все за ваш счет, – перемещение в прошлое и будущее, не считая настоящего.
– Немыслимо. Я ничего не подписывала. – Сказала я человечку, отдавая бумагу назад.
– А это обращайтесь к д-ру Вернону, не ко мне.
«Ага, доктор Вернон на этой фабрике Снов все-таки сумел всучить мне этот проспект».
– Так он действительно существует?
– А как же иначе? Стал бы я тут с вами разговаривать? – Он недовольно опять заерзал на сиденье коляски.
Я тут же вспомнила про браслет, он все так был надет на левой руке. И как я случайно нажала на нем не то время.
А мы действительно ехали по Невскому проспекту, сгущались сумерки.
– Ну, не обижайтесь, Троумель…А куда мы едем?
– Это неважно. Вы, кажется, хотели посмотреть Петербург Достоевского.
– Да, хотела. Посмотрите, какая красивая дама мимо нас проезжает в коляске. Она настоящая?
Дама сидела, откинувшись на подушки, казалось, ничего не замечая вокруг.
– Фантом. Каждый вечер с 3 до 5 вечера, она движется по Невскому проспекту, пересекает Аничков мост и исчезает. С ней связана какая-то любовная история.
– А если с ней заговорить?
– Иллюзия реальна. Попробуйте.
Пошел густой снег. Она, т. е. дама, остановила коляску. Вышла из нее, подошла на мосту к самому парапету.
– Что она делает? Хочет спрыгнуть? – Я с тревогой быстро посмотрела на Троумеля. – Я остановлю ее.
Я быстро выбежала из коляски и помчалась навстречу Даме.
– Мадам, – сказала я, запыхавшись, – я могу вам чем-нибудь помочь? – И встала рядом.
Она курила папироску в длинном мундштуке.
– Думаю, что нет, – ответила она, повернувшись к реке.
Снег сыпал густой на нас обеих. Ни народу, ни экипажей, как будто не осталось никого в городе. Лишь фонари мерцали в снежной дымке.
