– Да, вы не бойтесь. К нам отовсюду приезжают.
– Я и не боюсь. – Меж тем, я попыталась осмотреться, как же я выгляжу.
Какая-то душегрейка поверх длинного платья на пуговицах. На ногах сапожки. На голове платок.
Между тем захотелось вдохнуть весенний воздух полной грудью. Я чуть ослабила платок на шее.
– Ну, что ж. У нас работать и учиться можно. – Продолжал мужчина. – В общежитие поселим. Вас как звать-то?
– Мелания.
– Ну, вот, товарищ Маланья, в общежитие с девчатами вас поселим. А вы тоже в технический решили?
– Я, наверное, лучше – в педагогический.
Я обдумывала все же, где я очутилась. Судя по одежде и говору, далеко за Уралом.
«Уральский хребет, в древности Montes Raphael – меридиональный хребет, граница между Азией и Европой». – Не помню, где-то прочитала.
Он повторил.
– Вы как раз вовремя прибыли, товарищ Маланья. У нас тут как раз разворачивается фронт работ.
«Кто он такой, думала я, и где я могла все это читать»? А он продолжал говорить:
– Самый лучший город. Самый крупный завод-гигант, «Стройка века» – вот куда вы попали. – Его глаза продолжали светиться черным блеском. – Вы только представьте, что нас ждет: улицы как стрела, новые проспекты, парки, сады. – Он быстро рукой окинул все пространство. – Товарищ Уколкин меня зовут. – И подал мне руку.
– Очень приятно.
Ничего же пока этого не было. Кругом слякоть, не мощеные дороги. Редкие деревья. Деревянные дома у дороги.
– Ничего, быстро освоитесь. Вот, американские товарищи-инженеры у нас быстро освоились. Через 10 лет к нам все приезжать будут как на экскурсию. Будете экскурсии здесь водить. Метро, аэродромы, чистые улицы, сады, дворцы. Это о нас поэт написал:
Но шопот
громче голода, —
он кроет
капель спад:
«Через четыре
года
Здесь
будет
город-сад!»
– Может, слышали?
– Слышала.
– Вы поживите у нас – вы сами все увидите. Паек, мыло – все обеспечим. Вам Таня поможет устроиться, она сама недавно приехала. А уже вузовка. Мы живем пока трудновато, но весело. Приходите сегодня на собрание – литературный диспут: «Маяковский против есенинщины». Будет интересно.
– Наверно, приду.
– Можете сами принять участие, выступить.
– Нет, я лучше послушаю.
– Будет, что послушать. Так не забудь. Приходи.
– Не забуду. Спасибо.
Тут на дороге так неожиданно появился Троумель в своем черном цилиндре с тросточкой, то к чему я так не могла привыкнуть.
Товарищ Уколкин с недоверием посмотрел в сторону Троумеля.
– А это кто же будет, в цилиндре, с носом?
– А это иностранец. – Неопределенно повертела я в воздухе какую-то фигуру.
