А Илемби согласно кивала головой, опасаясь, что вот сейчас они скажут, что, мол, она-то здесь вроде и ни при чем. Но ребята словно забыли о ней.
— Знаете, сколько нам надо времени, чтобы перевести с польского! Вот мы и решили прийти к вам…
— Во-он, значит, какое у вас ко мне дело! — протянула Ядвига Стефановна. — Ну-ка покажите, покажите письмо. Посмотрим, смогу ли я вам помочь.
Никон вытащил из книги, лежавшей на коленях, толстый конверт.
— Мы успели перевести только начало, — сказал Кестюк. — Проверьте, пожалуйста, правильно ли мы перевели.
Ядвига Стефановна прочитала начало письма, их перевод и подняла голову.
— Правильно перевели. Пионеры этого хутора каждый год ходят в походы по местам былых боев…
— А дальше? Дальше что? — поторопили хозяйку уже окончательно освоившиеся гости.
Ядвига Стефановна дочитала страницу и снова подняла голову.
— В этом году они отправились в один большой лес, где шли бои, отыскали партизанские землянки… Нашли для школьного музея солдатские каски, котелки и патронные гильзы. Также принесли в школу ржавую винтовку без затвора и автоматный диск…
— Ох и бои же, наверно, там были! — выдохнул Кестюк.
— Давайте прочитаем следующий листок. Они обо всем пишут очень подробно, — сказала Ядвига Стефановна и несколько минут беззвучно шевелила губами. — Разбирая в одной из землянок истлевшие вещи, ребята нашли очень странную бутылку. Она была заткнута резиновой пробкой, а внутри нее были какие-то бумажки. Оказывается, это были последние письма партизан, написанные перед решающим боем, когда их со всех сторон окружили…
— Вон ка-ак! — протянул Никон.
— И чуваш, выходит, воевал вместе с польскими партизанами? — перебил его Кестюк.
— Но как же он туда попал? — подала голос Илемби.
— Подождите, наберитесь терпения, — успокоила их Ядвига Стефановна.
Она встала, взяла из сумочки платок, протерла очки и снова взялась за письмо. На этот раз она долго не поднимала голову — не могла оторваться от письма. Время от времени она морщилась, глубоко вздыхала.
Вот она положила листки на диванный валик и вдруг закрыла лицо руками… А когда опустила руки, ребята увидели, что в глазах у нее слезы.
— Что случилось, Ядвига Стефановна? — испуганно спросила Илемби.
Старая библиотекарша сняла очки и вытерла глаза платком.
— Война!.. — сказала она дрогнувшим голосом. — Сколько уже лет прошло… Не дай вам бог, дети…
— Мой дедушка погиб под Сталинградом, — заговорил вдруг Никон. — Маме тогда было всего десять лет. А ее брат, мой дядя, вернулся с войны с одной рукой…
