Потом пришла Заринка.
На табуреточке, конечно – «Рафаэлло», «Абрау-Дюрсо». И – коньяк, «Белый аист» – это для меня.
Привычный, жаркий, яркий секс. Два раза схватывала меня Заринка оргастической манжеткой. Случалось это не всегда, но встреча была прощальная, с горчинкой.
Наверное, я её тоже немножко любил. Худенькая, стройненькая восточная красавица. Наши с ней встречи всегда проходили с сумасшедшинкой. Со стонами, криками, царапаниями потолка, простыней и стенок.
У Саримы был какой-то свой маленький бизнес, но я об этом её особенно не расспрашивал. Мы вообще с ней разговаривали мало. Всё время наших с ней встреч было от начала и до конца заполнено ласками и безумствами. Говорить было некогда. Сарима возбуждала во мне непрерывное желание, которое после её ухода ещё долго меня не отпускало.
И вот мы с ней сидим в кровати, отдыхаем. Короткая минута передышки. Сарима просит меня налить ей в рюмку коньяку. Потом подбирает с постели использованный презерватив, внимательно его, висящего в пальцах, осматривает. Чуть ли не на четверть он заполнен спермой. Девушка подносит его к рюмке с коньяком, выливает туда киселистое содержимое презерватива.
Размешивает палочкой для коктейля.
Потом поднимает рюмку, рассматривает её на просвет: – Ну, вот и всё, Веничка! Счастливого тебе пути! Кутты болсын… Пусть у тебя в твоей новой стране будут хорошие женщины.
И чтобы ты, наконец, нашёл себе такую, на которой захотел бы жениться!..
И Сарима выпила рюмку. И не закусывала. Оставляя ещё на какое-то время привкус молдавского коньяка и капли моей выплеснутой жизни.
И тут…
Не знаю, как это случилось… Не знаю…
Возле нас, прямо у кровати, вдруг оказалась… Леся… Со своими молодыми и красивыми ногами, длинными волосами и… остановившимся взглядом…
– Я… флешку… хотела… занести… – совсем без выражения и почти без звука проговорила Леся.
У неё были такие глаза!..
Ну, да, со мной была Сарима. В моей рубашке. В стрингах. Хотя, нет, стринги валялись посреди комнаты…
Но, что? Леся не видела полуобнажённых женщин?…
А Леся, будто бы вообще уже ничего не видела.
Ни меня, ни Саримки. Ни «Абрау-Дюрсо» с «Рафаэллой».
Да…
Это твоя первая любовь, Леся…
Полный пакет…
Девушка повернулась и, словно бы наощупь, как слепая, пошла к двери. И – ушла. Тихо, беззвучно, как будто её и не было…
Всё это время на меня смотрела Саримка. Почему-то она смотрела на меня, как на подлеца. Ничего вслух не произнесла, только вот именно так смотрела.
