Алексей мало что помнил о своем пребывании на первом курсе университета. Были лекции по общей биологии, химии, физике, были практические занятия. Но они оставляли его равнодушным. Разве что забавный старичок-анатом, приносивший на свои лекции небольшой узелок, из которого извлекал человеческие кости, аккуратно раскладывал их на столе и пускался в объяснения, любовно поглаживая каждую косточку. Или красивый, импозантный профессор, читавший курс лекций по зоологии беспозвоночных. Алексея не столько увлекало содержание лекций, сколько завораживающий голос профессора и театральная манера время от времени вскидывать голову в ожидании отклика аудитории на его повествование. «Ему бы в концертном зале выступать, а не перед этими молокососами», – думал Алексей. Он часто ловил себя на мысли, что скучает на занятиях. «Наверное, прав был отец, когда говорил мне, что биология – мимо», – рассуждал он.
– Не волнуйся понапрасну, – успокаивали его старшекурсники. – Все интересное начнется на третьем курсе, а пока набирайся ума и жди.
Ждать пришлось недолго. Двадцать второго июня сорок первого года, когда Алексей находился на практике в Подмосковье, он услышал доносившийся из громкоговорителя знакомый голос Молотова, который в своей обычной неторопливой манере, слегка запинаясь, произносил слова, на долгие годы врезавшиеся в сознание людей и перечеркнувшие все их планы. «Германские войска… без объявления войны… неслыханное нападение… Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!»
Недолго думая, Алексей собрал вещи и отправился в Москву. Около университета толпилась небольшая группа студентов.
– Не знаете, занятия осенью начнутся? – спросил кто-то.
– Конечно! – раздался в ответ уверенный голос. – К этому времени немцев давно уже отбросят от границы.
– Говорят, у них подавляющий перевес, – не унимался первый.
– Не перевес, а фактор внезапности. Помните, как финская кампания быстро закончилась?
Алексей не стал ввязываться в разговор. Ему не верилось, что противника сумеют быстро отбросить от границы. Из короткого выступления Молотова было ясно, что война ожидается серьезная и затяжная. Вскоре немцы сбросили первые бомбы на Москву, а еще через некоторое время было объявлено об эвакуации университета в Ашхабад.
