и, конечно, Мари Кюттоли с Пикассо.
Именно в то время Мадам познакомилась с Дорой Маар[89], которая в то время была подругой Пабло Пикассо. Она создала пять фотографических портретов Хелены Рубинштейн и двадцать два оттиска произведений современного искусства, находившихся в квартире на набережной Бетюн.
Хелена принимала участие в Салоне декоративных искусств и света в 1939 году, а Луи Сю, который стал уже ее другом, оформлял стенд «Хелена Рубинштейн» вместе с Ладисласом Медгиесом.
Но над этой идиллией, где царили легкость и игривость, сгущались тучи. 3 сентября 1939 года Франция и Англия объявили войну нацистской Германии. Князь и княгиня Гуриели оставались в Париже вплоть до начала немецкого вторжения. Но отъезд был неизбежен.
Глава 17. 1940-е годы в Соединенных Штатах
Хотя Хелена стала американской гражданкой благодаря браку с Эдвардом Титусом, для нацистов она оставалась всего лишь польской еврейкой. И супруги Гуриели покидают Париж. После двухнедельного путешествия Мадам и князь приехали в Нью-Йорк. «Прибывая ночью из Европы, еще не достигнув Сэнди Хука и ярких огней Нью-Йорка, вы заметите справа слабое красноватое свечение: Кони-Айленд. Здесь нужно любоваться летним Нью-Йорком», – писал Поль Моран[90]. Но Хелене было не до поэзии. Вновь ей пришлось все покинуть – оставить немецким оккупантам особняк в Сент-Оноре, дом на набережной Бетюн и даже мельницу в Комбе.
Некоторые ее друзья и даже члены семьи подверглись депортации. Она избежала ее и хотела действовать. Хелена обратилась к президенту Рузвельту с вопросом, что можно сделать. «Вы так влияете на американских женщин, – ответил он, – что найти способ противостоять нацизму – ваша личная задача». Она поняла его ответ и принялась за работу.
Мадам отдавала все силы развитию американской компании. Чтобы спасти своих близких от холокоста, разными путями ей удалось вывезти в Соединенные Штаты многих родственников. Семья сплотилась как никогда. Многие из них занимали важные посты в разных филиалах фирмы.
За исключением Цески, Манки, Стеллы и Малы, которые уже успешно работали в Мельбурне, Лондоне, Париже и Соединенных Штатах, ее близкие до тех пор мало участвовали в ее делах. К тому времени Рой и Гораций стали взрослыми и давно закончили учебу. Рою был тридцать один год, а Горацию – двадцать девять. Хелена настаивала, чтобы они вошли в дело. Гораций, любивший искусство и литературу, противился, но в конце концов неохотно согласился. А вот Рой с головой окунулся в работу и возглавлял многие ветви компании Хелены Рубинштейн вплоть до смерти матери.
