Вообще Галлай начал издеваться не просто из любви к садизму, хотя я эту любовь в нем таки заподозрила. Дело в том, что никакие медитации мне опять не помогли, а на вопрос о том, что прочитала в учебнике по магии, ничего толкового ответить не сумела. Зато недобрым словом вспомнила Девара и, подумав, чем мне грозит обещанная прогулка, попросила Галлая о помощи. Вот тогда-то все и началось. Нет, он не разозлился и даже не встревожился. Просто перешел к методу ускоренного обучения. Распял меня на магических нитях, заставил зазубрить заклинание, способное их разорвать, и заявил, что сам меня освобождать не будет. Так что теперь у меня два выхода. Научиться чувствовать магическую энергию, воспользоваться заклинанием и освободиться самой. Или умереть здесь от голода и обезвоживания. Хотя есть третий выход – дождаться, когда какой-нибудь из принцев меня найдет, но чего-то я не уверена, что третий вариант лучше второго.
Я опять медитировала, безвольно повиснув на нитях. Когда те стали натирать запястья, пришлось снова опереться на ноги. Жутко хотелось соединить ноги вместе, потому как меня на самом деле распяли. Подумалось вдруг, что поза не слишком подходящая для встречи с озабоченными принцами. Или очень даже подходящая – смотря с чьей стороны посмотреть.
Я устала. Казалось, Галлая нет несколько часов. От долгой неподвижности – туго натянутые магические нити не давали почти никакой возможности пошевелиться или сменить позу – неприятно затекло тело. Запястья все равно натерло, несмотря на то что на руках я больше не висла. Как будто кандалы, в самом деле! Но самое печальное – это отсутствие какого-либо прогресса.
– Владле-ена, как неожиданно, – протянул знакомый голос, от которого внутри все похолодело.
Я вздрогнула и с ужасом уставилась на вошедшего в зал Нарлея. С хищной, предвкушающей улыбкой он приближался ко мне. Я отчаянно задергалась на магических нитях. Нет, нет! Только не Нарлей, господи, только не он! Тело бросило в дрожь, в глазах потемнело. А потом неожиданно, наоборот, стало слишком светло. Яркие золотые искры заплясали перед глазами, голова закружилась. И я, подчиняясь интуиции, прокричала заклинание. Державшие меня нити вдруг ослабли, будто их ножом перерезали. Оборванные клочки осыпались на пол, а за ними, потеряв опору, упала я.
Но валяться было некогда. Я подскочила и на заплетающихся ногах рванула к тому месту в стене, где вроде бы начинался потайной ход.
