— Хоть мне и нравится вид, может повернёшься ко мне лицом? — К счастью, иной успокаивался, расслаблялся, если судить по его дыханию. — Мне бы хотелось видеть лицо своей спасительницы, поблагодарить тебя… может, уговорить, чтобы ты меня отпустила. У меня есть деньги, я могу заплатить.
Ну, конечно ему нравился вид. Конечно он успокаивался. Брайд ведь была голой. Хоть она и могла маскировать кожу и волосы под цвет того, что находилось вокруг неё, она ещё не научилась изменять одежду. Так что охотиться ей приходилось с голой задницей, прямо как в тот день, когда она родилась. Если она была рождена так, как рождаются все остальные, конечно. Как вообще вампиры создавали себе подобных? Осушая людей или давая им выпить свою кровь?
«Ты отклоняешься от темы». Дебильная слабость.
— Твой бумажник… уже у меня, — удалось ей произнести сквозь опухшее горло. Бумажник из син-кожи валялся в нескольких дюймах от руки Брайд и достаточно далеко от клетки, чтобы иной не смог достать его. — Еда. Напитки. Для тебя. — В клетке так же была небольшая чаша с драгоценной, безумно дорогой водой, потому что Брайд не хотела, чтобы пленник в чём-то нуждался, пока она не восстановится. — Ты будешь… в порядке.
— Я благодарен, честно, но этого недостаточно. Мне нужна женщина. — Теперь в его тоне были нотки отчаяния. — Мне нужен секс.
То же самое он говорил Девину. Говорил, что без женщины умрёт. Ну, очень жаль. Брайд не собиралась с ним спать. «Он заражён, — прокричал тогда Девин. — Ты можешь умереть». Эта мысль не пугала её: Брайд ни разу не болела. За годы её жизни болезнь за болезнью сражали людей вокруг неё, но сама она была в порядке. У Брайд даже насморка ни разу не было. Но, хоть и не боялась за себя, она не позволит этому мужчине переспать с кем-то ещё, распространяя заболевание.
Однако как сохранять ему жизнь, если он говорил правду?
— Позаботься… о… себе.
— Я мог бы, но это не действует.
— Почему… нет? — Брайд моргала, пока её глаза не отказались открываться. «Не спать! Ты можешь сделать это». Медленно приподняв веки, она ощутила жжение в глазах.
Тишина. Убаюкивающая, одурманивающая тишина. Тишина, которая так и манила поспать. «Сладкий сон». Однако Брайд всё ещё сопротивлялась.
Затем раздалось:
— Пожалуйста, просто выпусти меня! — Загремели прутья решётки. Должно быть, иной их тряс.
— Пока нет. — Ей безумно хотелось вернуться в тот переулок, подразнить Девина тем, что похитила от него чужого, потребовать ответы о вампирах и, наконец, узнать, что ублюдок знал об Алие.
