— О чём задумался, хмм?
Джексон моргнул, постепенно фокусируясь на женщине, находящейся внутри его клетки. Должно быть, он ненадолго отстранился от реальности, потому что не слышал, как она двигалась, однако сейчас она уже была перед ним.
Её длинные ноги находились по обе стороны от его, и она нежно обхватывала его щёки руками. Одна из её ладоней была тёплой, а вторая холодной и гладкой, как если бы она была прикрыта каким-то материалом, под которым находился лёд.
Несмотря на то, что его зрение было мутным, он был уверен, что прежде никогда не находился настолько близко к совершенству. Её глаза были завораживающего цвета оникса в обрамлении полуночи.
У неё была бледная и гладкая кожа, напоминающая сливки, которые он бы с удовольствием слизал, идеальной формы нос, скулы, являющиеся произведением искусства, а губы вообще были фантазией, которая воплотилась в реальность: пухлые, красные и сочные — чтобы насладиться такими губами мужчинам обычно приходилось дорого заплатить.
С этого расстояния её запах был сильнее, и ему показалось, что он уловил в нём оттенок жасмина. Дикий, экзотический. Такой же, как и сама женщина?
Как будто это имело значение. Как бы сильно ему того не хотелось, он не мог обманывать самого себя: она была профессиональным мучителем и убийцей и, вероятно, изучала человеческое тело, чтобы знать каждое чувствительное место и лучшие способы причинить максимальную боль.
— Что, даже не намекнёшь? — упрашивала она, хлопая длинными ресницами и заманивая его всё глубже в чёрное море своего взгляда. — Мне не хочется причинять тебе боль.
— Намекну? — он изображал из себя идиота. К сожалению, эта задача вовсе не была трудной. — Намекну на что?
«Что на ней надето?»
Наконец его испорченное лицо осветил луч надежды. Зрение Джексона не было достаточно чётким, чтобы он мог разглядеть её одежду, и это, по его мнению, означало, что на ней было нижнее бельё. Чёрное, под цвет её глаз. Отделанное прозрачным кружевом. Грудь женщины была небольшой, но зато мягкой и с розовыми сосками.
Несмотря на состояние Джексона, его член удлинился и затвердел.
Мари нежно ахнула, как если бы почувствовав его твёрдость, но не отодвинулась.
— Не ожидала от тебя такой реакции. Ты удивляешь меня на каждом шагу, Джексон Тримейн.
Она говорила так, будто околдовывала его, мягко и мелодично, убаюкивая своим голосом, заманивая и удерживая. «Какие звуки она издаёт во время оргазма?»
Чёрт, откуда в его голове берутся подобные мысли?
