ТВТ. Повесть | страница 7
… Толя шел по улице и проклинал стул, который он сам же сломал. Ножки стула, как будто нарочно, задевали каждого встречного, и каждый из них ворчал:
— Ты чего это с такой рогатиной по тротуару расхаживаешь? Сойди на мостовую!
Сошел на мостовую, а там трамвай, автомашины, лошади.
Мечется парень из стороны в сторону. Увернулся от автомобиля и зацепил ножкой за платок одной пожилой женщины. Та заорала, словно попала под автомобиль.
— Ты чего это здесь хулиганишь? — накинулся на него какой-то сердитый мужчина. — Другого места нет тебе?
Обидно стало Толе. Куда деваться? Побежал на другую сторону, — а там милиционер.
— Ты чего вертишься посреди улицы? Под машину еще попадешь. Иди на панель!
А на панели, как назло, народу пропасть, все куда-то спешат и даже без стульев задевают друг друга.
Им это ничего не стоит: скажут «извините» — и пошли дальше. Через несколько шагов опять столкнутся, опять скажут «извините» — и помчались дальше. Но обычно в таких случаях извинения просит не тот, кто толкнул, а кого толкнули.
Зато когда встретятся два совершенно одинаково вежливых человека, тогда начинается настоящая кадриль: один свернет в сторону, чтобы дать дорогу другому, и второй в ту же самую сторону; тогда первый спешит обратно, а второй — уже там, затем оба отскочат направо, потом налево. . . и чем вежливее люди, тем дольше они танцуют. И среди всех этих прохожих нашему герою нужно было пробираться со стулом.
Во всяком случае, Толя хорошо понимал, что кому-кому, а ему с такой ношей нужно быть особенно вежливым, если он не хочет наткнуться на новые неприятности.
Он взвалил стул на спину, сиденьем назад, чтобы ножки не торчали в сторону, и двинулся дальше.
Через некоторое время он всё-таки задел какого-то гражданина, но сразу же поклонился и сказал:
— Извините!
А позади ножка стула поднялась вверх и… сбила шляпу у одной молодой женщины.
Раздался пронзительный крик. Толя испугался, быстро обернулся и… ушиб кого-то с другой стороны. В результате он и сам не заметил, как очутился опять посреди улицы.
Тогда он сообразил, что можно идти и не по тротуару, и не по мостовой, а между ними. Опустив голову, стараясь нести стул ровно, пошел он, как конь в борозде, и был очень рад, что никому не мешает.
Когда он пришел в мастерскую, то встретился с неприятностью, от которой вся уличная история вылетела из головы.
— С таким ремонтом нам нет смысла возиться! — категорически заявил мастер.
— Почему? — спросил Толя, и сердце у него сжалось.
