Дорога стала гораздо ровнее, появился встречный транспорт, некоторые даже сигналили мне, то ли приветствуя, то ли предупреждая о чём-то. За пять километров от города, если верить карте, я увидел заправочную станцию, причём, не форт, а гораздо более мирную, обнесённую лишь невысоким сетчатым забором от животных, правда, с колючей проволокой сверху. Я включил поворотник и въехал внутрь.
Бобёр и Энн вывалились из двух дверей одновременно, счастливо улыбаясь.
– Эй, молодожёны, – крикнул я им. – Заправляться будем? Я на нуле.
Мы быстро и как-то обыденно заправили машины, и уже через несколько минут я улыбался, глядя на строгое лицо сержанта Ордена.
– Это машина Бабура Шетти, – сказал он без приветствия.
– Возможно. Но тогда ты должен знать, куда он на ней поехал.
– На охоту.
– Он ехал добывать рогача. Но неудачно.
– Стекло пробито пулями. Это не рогач.
– Верно. Это я. Тебе рассказать, как было?
Сержант мрачно кивнул. Сзади подъехал Сергей. Он остановился, не выходя из машины.
– Твой Бабур заехал очень далеко, за пятьсот километров. Потратил всё горючее, но вместо того, чтобы убить одного самца, поднял на себя стадо. Пытаясь уйти, попал туда, где остановились мы, – я кивнул на Бобра. – А когда все отвлеклись на несущихся рогачей, захотел разжиться соляркой и выстрелил в нас. Только он не учёл, что мы ждали стадо с пулемётом наготове и начали бить в ответ. У тебя есть причины сомневаться в моих словах?
– Нет, – коротко ответил сержант, помолчал и, наконец представился. – Сержант Мохан Рай. Я верю вам, – он глянул на мой АйДи, – мистер Сухов. Это в его стиле.
Сергей вышел из машины и присоединился к разговору.
– На моей машине остались следы от пуль. Можете сравнить.
– Не надо, сэр.
Он быстро прокатал оба наших документа сканером, опечатал пулемёты и оружейные сумки, и открыл шлагбаум. Машины въехали без досмотра.
***
– Заберу за пять тысяч, – сказал седой носатый продавец, даже не поглядев толком машину.
Он был чем-то похож на старика Хоттабыча в старом фильме. Широкие жёлтые шаровары и шлёпанцы с загнутыми носами только усиливали сходство.
Я вспомнил Омделёра, улыбнулся и сказал:
– Я продаю её за тридцать.
– У тебя никто не купит разбитый Ленд Ровер за такие деньги. Ты посмотри, стекло в дырах, и это только то, что я могу сказать на первый взгляд. Никто не даст за него больше семи тысяч. Максимум – семь с половиной.
– А ещё там простреляны сиденья и дыра в одной стойке. Потому и тридцать
