Голодовка, предпринятая депутатами из "Родины", стала первой акцией прямого действия в российской политике, которую осуществили не мальчишки, не безымянные герои-активисты из первички, а — подумать только! — депутаты. После голодовки остальным оппозиционным лидерам — от КПРФ до "Яблока" — недостаточно будет заниматься одним лишь витийством: чтобы не отстать, всем теперь придется порастрясти жирок на акциях.
Голодовка ценна хотя бы тем, что сломала респектабельные правила игры в "управляемую демократию" в России и открыла дорогу нетривиальным политическим опытам, к которым власть оказалась абсолютно не готова. Шок и оторопь, испытанные Кремлем, дорогого стоят. Неделю власть не могла сообразить, что делать. Потом придумала — начать широкомасштабную кампанию по замалчиванию и диффамации голодающих. Жалкая, жалкая власть!
Теперь многое стало возможным. Примеров акций прямого действия — десятки, выбирай любую. Пусть власть коробит, пусть она бесится от бессилия, замалчивает, запрещает, бьет наотмашь. Привыкла к шествиям и митингам, которым сто лет в обед. А изменился метод борьбы — и власть впала в ступор, не в состоянии перезагрузиться и отреагировать адекватно.
Голодовка, безусловно, прославила всю пятерку. Она явилась волевым и мужественным шагом людей, способных на многое; тот, кто сегодня не боится добровольно голодать, завтра не испугается драться на баррикадах. Тот, кто проводит голодовку в знак протеста, рано или поздно становится, как Нельсон Мандела, и речь тут — не только о худобе.
Для Москвы минус пятнадцать — холодрыга жуткая. Выйти в такой мороз на улицу, чтобы два часа стоять посреди исполинской "вытяжки", между музеем Ленина и строящейся заново гостиницей "Москва", — дело геройское. В четверг, 27-го, тысяча шестьсот человек пришли и стояли там, чтобы поддержать голодающих.
Странные это были люди, непривычные для московских митингов. Среди них не было тех полубезумцев с лицами, искореженными внутренней борьбой с мировым сионизмом, что так часто встречаются на митингах оппозиции. Не было бормочущих анпиловских старушек с самодельными плакатиками, на которых Сталин бьет по головам "Эльцина" и "Путинга". На этом митинге тщетно было бы искать и молодых радикалов, прячущих свои лица за красными и черными платками. Не было ни разряженных батюшек-полурасстриг с хоругвями, ни ветеранов в форме солдат Великой Отечественной, ни даже курдов в национальных одеждах и с портретами Оджалана. Словом, не было никого из тех, кого так любит показывать телевидение, чтобы внушить мысль о маргинальности оппозиции, состоящей якобы из "калек и маразматиков".
