— Мне неинтересно, — сказала Клавдия.
— Простите.
— И вы думаете, что ребенок этого не чувствовал, что вас унижают? — больно ударила Клавдия.
Инна промолчала.
— Ma, ну где вы?! Идите, уже горит!
— Сейчас, Лен, вы без нас!
— Лена, пусть тетя Клава и мама поговорят. Они давно не виделись, — сказал рассудительный Виталик.
— О чем тут говорить?! — весело кричала Ленка. Ее возбуждал огонь, как и всех людей, начиная с первобытных.
— У женщин свои секреты.
Клавдия улыбнулась. Вот так и воспитываются дети — на рекламе.
— Он не страшный человек, Инна, он пакостник. Крупный, сильный, но всего лишь пакостник.
— Вы не знаете, вы ничего не знаете…
— Вот потому и спрашиваю.
— Я вам расскажу. Вам — я расскажу, — наконец решилась Инна. — Это он все затеял. И бордель этот, и все. А как припекло, он стал концы рубить.
— Почему вы так решили?
— Я не решила, он сам сказал. Он тогда пьяный был. Вот после всего… и разоткровенничался. Да у меня это на пленке есть. Очень хорошо и слышно, и видно.
— Ну, мало ли кто чем грозит? — мягко провоцировала Клавдия.
— Он не грозил, он план излагал, понимаете разницу? Он называл фамилии, кто что будет делать. Он даже вас называл.
— Как это?
— А вот так!
Теперь Клавдии стало страшно.
— Но это еще не все. Это еще только цветочки, — продолжала Инна. — Там самое главное — в нашем банке.
Клавдия замерла. Только бы Ленка снова не позвала.
Именно позвала. И не просто. Подлетела раскрасневшаяся.
— Ma, Инна, ну че вы, как не свои, сейчас через костер прыгать будем!
— Иди, Лена, дай нам поговорить, — строго сказала Клавдия.
Ленка минуту стояла, глядя ошалевшими глазами на мать и на гостью. Может быть, только сейчас она стала догадываться, почему Инна живет у них на даче, почему мать ничего про нее не рассказывает, а сама Инна только отшучивается на все вопросы о себе. Видно, все очень-очень серьезно.
И Ленка ушла.
— Тут же, понимаете, как получилось. Он же думал, что сам собирает компромат, а получилось, что Севастьянов и на него собирал.
— Зачем ему компромат?
— Так в этом все и дело! Подставная фирма, куда мэрия вкачивает деньги. С какой, вы думаете, радости? Да с той радости, что они все у него в сейфе лежат.
— Все?
— Ну почти все. Там же миллионы долларов.
Клавдия вспомнила, как Игорь сказал про эти деньги: «Для нас с вами, Клавдия Васильевна, это море, а для них — лужа».
Ничего себе «лужа».
— Вы думаете, зачем он меня ищет? Пленки само собой, но про эту фирму он мне тоже рассказывал. Правда, этого на пленке нет. Но я-то знаю. Я единственная в банке знаю, куда шли деньги.
