Николай Светланов
Политика Геополитическое противостояние Приднестровье
модификация ПМР и и ответная реакция
Деятельность западных НКО направлена на постепенное вытеснение российского духовного присутствия в этом регионе. Так уже произошло на Украине. Однако есть основания полагать, что активизация российско-приднестровского межпарламентского диалога позволит изменить негативные тенденции и сдвинуть дело интеграции России и ПМР с мёртвой точки, придать ему мощный позитивный импульс.
Сегодня уже ни у кого не вызывает никаких сомнений, что войны и вооружённые конфликты современности носят и будут носить выраженный гибридный характер (если пользоваться термином, обозначающим этот тип военных конфликтов, принятым у наших натовских "партнёров").
По своей природе гибридная война существенно отличается от традиционной. Последняя построена на идее сокрушения своими регулярными вооружёнными силами войск и сил противника с последующим его принуждением к миру на условиях победителя или к капитуляции со сменой системы власти в побеждённой стране, частичной или полной оккупации её территории. В основу гибридной войны положена иная идея. Её суть заключается в том, чтобы заранее создать на территории противника свою "армию", традиционно именуемую "пятой колонной", построенную на сетевом принципе, и затем с её использованием напрямую, без предварительного разгрома вооружённых сил, сокрушить действующий режим, взять под контроль власть в стране. А уж затем дезорганизовать и ослабить до приемлемого для победителя уровня (вплоть до полного расформирования) систему безопасности (вооружённые силы, спецслужбы и правоохранительные органы) побеждённого, взять под контроль его экономику, а при необходимости и оккупировать территорию разгромленной страны (под видом миротворческой операции). Регулярные вооружённые силы в таких обстоятельствах вводятся в действие в случае, если решить задачу разгрома государства-жертвы агрессора силами "пятой колонны" и подконтрольных ей военизированных формирований не удаётся. При этом возникший внутренний конфликт используется как механизм легитимизации открытой военной агрессии, которая, как правило, ведётся под знаменем "защиты мирного населения от диктаторского режима, нарушающего права человека". Опыт практически всех гибридных войн последних десятилетий показывает, что такая "армия" на территории жертвы агрессии, как правило, маскируется под так называемое "гражданское общество", захватывая контроль над механизмами общественного саморегулирования.
