Голова охотника отяжелела. Он стал засыпать.
Яркая вспышка заставила его тело взбрыкнуть так, что он больно ударился головой о решетку. Перед его внутренним взором появились два абсолютно белых глаза с двумя звериными зрачками в каждом.
Неведомая сила потянула его вперед, протащила по воде, втащила на стену, проволокла сквозь отверстие для забора воды и потащила по переходам и коридорам замка в неизвестное ему место, обозначившееся в памяти в виде неясно различимой в полумраке комнаты.
****
Камнеземье неприветливо просало в лицо Глыбыра сухие колючие россыпи черно-серого мелкозернистого песка. Если бы не особая ткань, которой все войско накрыло себе глаза, не прошло бы и половины дня, как половина воинов лишилась бы зрения.
Ветер протяжно завывал, полоская и хлопая в воздухе знаменами армий. В воздухе не было пыли — она не была ведома Камнеземью, вместо нее везде и всюду носилась остробокая пылевая каменная крошка. Подобно наждачной бумаге она отирала собой броню солдат и груххов.
Ноги и лапы животных и войска утопали в песчаннике.
Унылое однообразное пространство широко раскинулось со всех сторон от воинства.
— Боор, — подъехал к Глыбыру Комл, — разведчики просятся к тебе.
— Допусти.
Подошли несколько дремсов. Они подняли руки вверх в знак приветствия и почитания.
— Что вы увидели?
— Мы видели много следов вон там, — указали они себе за спину. — Но они пропадают так, словно саарары взмыли в небо.
— Нашли ли вы следы птиц? — спросил боор.
— Нет. Мы не увидели и не услышали их присутствия.
— Могли ли птицы подхватить их.
— Следы ясные. Саарары шли на конях, а потом просто исчезли.
— Такого не бывает. Если это не магия.
— У саараров нет магов. Не выросли еще, — усмехнулся Комл. — Дремсы не…
— Всему свое время, — одернул его боор и снова обратился к разведчикам: — Что вы еще увидели?
— Больше ничего.
— Идите прочь.
— Что они рассказали? — спросил Глыбыр, оборачиваясь к небольшой свите воинов, ехавших за ним на груххах. Все ехавшие пожали плечами.
— У них не может быть магов. Они только недавно познали лошадь и научились возводить дома, — произнес Глыбыр задумчиво.
— Они пропадали надолго. Их могли научить, — вмешался в разговор молодой беллер — белый брезд. Он ехал слегка в стороне в сверкающих доспехах. Его стройное тело и молодое свежее лицо беззастенчиво улыбалось всему и всем. Это был его первый поход и он ожидал от будущего только волшебства.
Остальные брезды ехали насупившись. Они были в том возрасте, как дома приятней, чем в походе. Обрюзгшие тела и одутловатые лица с трудом помещались в фамильные шлемы.
