Вторая бровь также дернулась и тут же рванула к переносице. Обе о чем-то пошептались. Их нервозность передалась ушам. Уши больше не похивали сами собой в разные стороны, они насторожились и оба повернулись в противоположную от солнца сторону.
Иисеп подпрыгнул и принял стойку сам до конца не осознавая, что с ним делают его инстинкты. Полуоткрыв сморенные дремой глаза, он непонимающим взглядом глядел поверх крон.
Но вот и глаза зверя широко открылись. Он резко выбросил челюсть далеко вперед и спрыгнул в листву.
****
Иисеп мчался что было духу. Его дыхание с хрипом вырывавшееся из груди выдавало возраст. Да, иисеп был уже не молод, однако он был в неплохой форме.
Ветви, листва, стволы деревьев и лианы мелькали под его ногами. Он словно не бежал по верхотуре, а шел по тропе, настолько уверенно и ловко он шел.
Теперь его слух уже отчетливо различал тяжелое дыхание двоих и угрожающие рыки большого количества неведомых ему животных.
Еще несколько прыжков и он очутился в невероятном клубке, состоявшим из переплетенных лиан, втащенных наверх кустов и поломанных веток. Это было лежбище древоедной змеи, только невообразимых размеров, ибо этого лежбища хватило на то, чтобы на нем уместились сразу пятеро довольно крупных жищников.
Двумя из них были Сын Прыгуна и Светлый. Последний полулежал, с трудом опираясь на людомарскую пику и прикрывал ею, а также щитом спину Сына Прыгуна, отражавшего атаки сурн, высунувших из-за веток сразу четыре морды.
Людомар выглядел чрезвычайно уставшим. Его одежда была изорвана, выпачкана в грязи и в крови. Он вонял так, как не воняет даже тысяча людомаров.
Не останавливая бег ни на мгновение, иисеп без страха врубился в толпу сурн. Несмотря на то, что это были аномально большие сурны, иисеп тут же сбил двух из них с ветки, а третью ухватил за ногу и резким движением перевернул на спину.
Пятая и шестая сурны, прилипшие к стволу дерева, с диким визгом бросились на неожиданного визитера. Иисеп просел под их налетом и едва не сорвался с ветки, однако его хозяих быстро оценил ситуацию и тут же атаковал замешкавшихся хищников. Одна из сурн полетела вниз с распоротым боком, а вторая ошеперилась небольшими кожными иглами. Противостояние продолжалось недолго: людомар отвлек внимание зверя рукой, но удар нанес ногой. Животное потеряло равновесие и повисло на передних лапах. Они разжались, едва кинжал вонзился к горло сурны.
Еще прыжок и Сын Прыгуна очутился под иисепом, который челюстью душил одну сурну, вторую подмял лапой, а третьей терпеливо позволял рвать свою шкуру.
