Однако недели через две подвернулся-таки случай. Вернее, не столько он подвернулся, сколько Лёшка его «подвернул». Анатолий был в командировке, Лиза с Леной по разным причинам на дачу поехать не могли, а Алексей сказал, что давно договорился, чтобы именно в эту субботу на дачу машину дров привезли. В общем, ему надо было ехать обязательно. Ну а Татьяна уж тут как тут. «Кто ж тебя, бедного, там кормить будет?» И поехала с ним.
И опять потекли сладкие дни и ночи. Они не расставались ни на минуту. Нужно было спешить – ведь в их распоряжении было всего два дня и три ночи! Да ещё эти дрова! Их же нужно было разгрузить, перенести, сложить! Сколько времени у них забрали!
Конечно, Лёшка заплатил водителю и грузчику, чтобы быстрее разделаться с этими делами, и сам впрягся в работу. Но часа три драгоценных они потеряли. Потом Таня предложила пойти в лес погулять.
– Смотри, какая красота, – сказала она, кивая на пожелтевшие деревья. – Я так люблю осенний лес! Пошли. И свежим воздухом подышим.
И они пошли. Лёгкий ветерок шелестел листвой, и лес, как будто играя с природой, вздыхал и откликался постукиванием дятлов и перекличкой соек. Осень была ранняя, под ногами шуршали опавшие листья, и они специально бродили не по тропинкам, а поэтому жёлто-золотистому ковру, по щиколотки зарываясь в него. Таня была счастлива. Она кружилась вокруг Алексея, вокруг деревьев, раскинув руки, улыбалась, щурясь на солнце, и счастливо ворковала:
– Смотри, какое солнышко нежное! Осенью оно всегда нежное. – Теребила за руку. – Ну смотри!
Лёшка смотрел и улыбался:
– А летом оно какое?
– Летом оно жаркое, а весной – озорное! Вот каким оно бывает! А сейчас оно нежное. Нежное, понимаешь? Я люблю осень, потому что она нежная. А Пушкин писал – унылая… Помнишь?
Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса.
Она картинно, как провинциальный актёр, размахивала руками. А закончив четверостишие, обернулась к Алексею.
– Помнишь? Унылая пора… Но… очей очарованье! Как здорово! Ну, помнишь?
Он усмехнулся.
– Это ты молодец, что школьную программу помнишь. А я филолог, обязан знать. Я знаю даже, что там дальше и такие строки есть:
Легко и радостно играет в сердце кровь,
Желания кипят – я снова счастлив, молод,
Я снова жизни полон… —
Ну, и так далее…
Она обняла его, промурлыкала:
– Какой же ты у меня умный… Люблю тебя.
Отпустила, отошла в сторонку, продолжила:
