С колотящимся сердцем Димка рванул к холодильнику, дёрнул дверцу морозильного отделения.
— Во-во, — сказал Шалыкин, — когда осознаешь, это самое первое — голову в холоде подержать.
Резова улыбалась.
— До месяца? — спросил Димка.
— Не больше.
Шалыкин дожевал и отряхнул руки, занялся приготовлением чая.
— Я её верну, — сказал Димка.
— Бог в помощь, — шевельнул плечами одноклассник.
— Мы же в твоей реальности были вместе!
Шалыкин хлебнул из чашки.
— Каюсь, завидовал. Вы были два сапога пара. Только Инна была красивее, без обид. Оба такие… не от мира сего.
— Но сейчас ты в это не веришь.
— Во что?
— В то, что мы были вместе.
Шалыкин вздохнул.
— Знаешь, мне всё равно, — посмотрел он на Димку. — Это ваша реальность, вы с ней и разбирайтесь. Мне — по барабану.
— Зачем же ты дал фото?
— Ну, так, чтобы ты немного пострадал.
— Значит, ты ищешь того, кто бы думал, что Резова — твоя девчонка? — с напряжением в голосе произнёс Димка. — Того, кто бы жил в такой реальности?
— Зачем? — Шалыкин усмехнулся. — Будто девчонок мало! Или ты ревнуешь?
Димка издал горловой звук.
— Тогда зачем тебе моя реальность? — спросил он, сжимая под столом кулаки.
Шалыкин отставил чашку.
— Честно?
Димка кивнул.
— Понимаешь, — сказал одноклассник, — реальности людей в подавляющем большинстве похожи. Не однояйцевые близнецы, конечно, где-то краски поярче, где-то мелочей побольше, но, в основном, это копии. Как из ксерокса. И вообще — очень узкий диапазон. Мало пространства и края засвечены.
— И что?
— Ничего. Ни роботов, ни инопланетян, ни зомби.
— Ты думаешь, было бы лучше… — начал Димка.
Шалыкин скривился.
— Да нет, я утрирую, конечно. Просто я хочу найти реальность, отличную от нашей. Чтобы был какой-то… не знаю, сдвиг.
— А я здесь причём? — спросил Димка.
— Капитонов, ты себя в школе видел? Тебя ж чудиком называли. Я, честно, был уверен, что твоя реальность представляет из себя… ну, не знаю, нечто оригинальное.
— А на самом деле?
— Мрачно, депрессивно, уныние в воздухе. Это чувствуется. Наверное, есть ещё какие-то особенности, но они, прости, декоративны.
— А Инна — это не расхождение?
— Инна — это артефакт. Нет, я ищу совсем другое. Реальность, где мы победили в сорок третьем. Или где Наполеон стал российским императором. Или где Антарктида освободилась ото льда. Нечто выпадающее из известной мне системы координат.
— Тогда это к шизикам.
— Скорее, к параноикам, — сказал Шалыкин. — Только оказалось, что их реальность существует как бы для одного. То есть, это не настоящая, иллюзорная реальность, надстройка.
