— «Мать тут, а где же тогда отец?..» — Ло озабоченно выглянул из расщелины.
Равнина вокруг была пуста. Ло обошёл скалы, перевесив на грудь автомат, но никого поблизости так и не увидел. Отца или не было, и самка щенилась в одиночестве, или он ещё не возвращался с охоты. Ло в последний раз оглядел дальний горизонт и по своему внутреннему биокомпасу снова пошёл на север, на ходу проглотив пищевую таблетку.
* * *
Через два его хронометрических дня равнина кончилась и началась пустыня. Ло упорно шёл на север, стараясь не сбиваться с магнитного ориентира, шёл туда, где, как он хорошо знал, были оазисы, деревья, трава и вода — всё то, что ему пока компенсировали не беспредельные количеством таблетки, сухой паёк и фляги с водой. Иногда ему мерещились родные пейзажи планеты-дома, он забывался и сбивался с маршрута. Однажды, очнувшись после такого усталого забытья, он с неудовольствием обнаружил, что вообще идёт в обратную сторону… Тогда он позволил себе сесть прямо в песок и полчаса отдохнуть.
Таблетки и еду он экономно берёг, и принимал их, только выходя на грань полного изнеможения.
* * *
…На шестой или седьмой условный день к Ло привязалась большая стая каких-то местных зверей. Он опять брёл автоматом в глубоком забытьи, и заметил их только тогда, когда они уже догнали его, и, растекаясь, обходили с боков, заключая в кольцо.
Ло замотал головой, думая, что всё это ему мерещится, когда увидел впереди себя цепочку ящеров.
Он остановился и огляделся, приходя в себя окончательно.
Ящеров было десятка четыре; они замкнули кольцо и теперь, крадучись, сжимали его. Ло видел этих хищников впервые, и в военном училище о них тоже ничего не рассказывали.
Он не стал ждать, когда ящеры приблизятся до слишком опасной дистанции, перехватил поудобнее автомат, и открыл беглый огонь, быстро поворачиваясь на месте.
После двух полных оборотов у него от усталости закружилась голова. Он упал на землю, не отпуская спуска автомата, и пули, вырыв сначала ямку в песке, стали расточительно уходить в небо.
Ло быстро встал на колени и опять принялся стрелять по уже поредевшим рядам нападавших.
…Когда автомат вдруг умолк, он сначала не понял, что в нём просто кончились патроны, и некоторое время снова и снова давил на спуск, поводя стволом замолчавшего оружия. Потом он торопливо сменил обойму, сменил одним коротким движением, как не сделал бы этого даже на показательных учениях.
Он стрелял и стрелял в разинутые пасты и окровавленные морды, появлявшиеся из тучи песка и пыли, стрелял, крича что-то диким голосом, и испытывая звериную радость от дрожи автомата, и коротких белый вспышек на конце его ствола…
