барышню присоединиться к празднику, Мария будет немедленно представлена. Я уверена,
что столь прелестное создание разобьет не одно сердце.
При этих словах Мария покраснела и опустила глаза.
– Ах, уже пришло время ужина, прошу вас немедленно за стол – добавил хозяин.
– Папа, здесь еще лучше, чем я представляла. Это восхитительно! Мне нравится все:
обстановка, музыка, красивые туалеты! – я впервые услышал голос девушки, в нем была
такая неподкупная искренность, на которую способна только чистая детская душа.
Кавалеры провожали дам к столу, помогая им присесть, затем располагались сами. Мария
и ее отец тоже заняли свои места. Гостям подавали огромных рыб, вина. На столе стояли
ананасы, персики, виноград, клубника. Только моя Машенька от еды отказывалась, на ее
лице были волнение и неловкость. Казалось, она боится сделать неверный жест или
сказать какую–нибудь глупость. На нее поглядывали кавалеры и я начал ревновать, это
было абсурдно, но я чувствовал, что она только моя. Я заметил, что один молодой
господин, светловолосый, лет двадцати на вид, не отводит от нее взгляд, я заглянул в его
глаза и увидел то, что искал, нет сомнений, это был я.
– Мафусаил, я знаю, кто я – тот светловолосый юноша, что не сводит глаз с красавицы –
Марии.
– О, ты делаешь успехи! А как ты догадался?
– По его взгляду. Я так же смотрел на Вику в момент нашего знакомства, увидев эту
девушку, я понял, что вычислю «себя» только благодаря ей. Я не мог тогда, много лет
назад, не обратить внимание на нее.
– Да, твой типаж за 200 лет почти не изменился.
– Но, неужели я ее обижу?
– Я не расскажу тебе ничего, смотри, ты сам все увидишь.
Ужин был завершен, и бал продолжился. Отец увлек Марию рассказами о гостях:
– Машенька, видишь того неуклюжего седовласого господина, окруженного дамами – это
Анатолий Калугин – миллионер и вдовец, дамы от него в восторге, каждая норовит
сосватать ему дочь, или, если повезет самой, составить пару. Ой, смотри, он уже больше
минуты смотрит на тебя. Пусть даже не мечтает, старый хрыч! Несмотря на наше
плачевное состояние, я не допущу его к тебе – в голосе Евгения Васильевича звучали
воинственные ноты.
В это время к Марии спешили сразу два кавалера: тот самый, в котором я узнал себя и
темноволосый статный юноша лет двадцати пяти. «Я» опередил. Молодой человек
поклонился отцу девушки и произнес:
– Позвольте представиться – Павел Владимирович Зорин. Не откажете в удовольствие
танцевать с вашей дочерью?
– Милостивый Павел Владимирович, не смею вам отказывать. Позвольте спросить, уж не
