кто–то стоял, кто–то сидел, обхватив колени руками. Одна, совсем молодая девушка
обняла крест и смотрела вдаль.
Мне сделалось нехорошо, как в тот день, когда похоронили отца и мать. И все эти люди
тоже кого–то потеряли и не могут смириться с утратой, у каждого в глазах боль.
– Мафусаил, не правда ли удивительно, что у всех умерших посетители?
– Это не гости. Каждый из них тут нашел покой…
– Хочешь сказать…
– Именно. Все они – мертвы. И большая часть из них ушли совсем молодыми. В этом
заслуга Волкова. Истязания, насилие стали причиной их смертей.
– Чудовищно!
В следующую минуту я не на шутку испугался: взгляд девушки, обнимающей крест
обратился ко мне. От милого лица не осталось и следа – теперь оно являло страшную
гримасу. Худой скрюченный палец указывал в мою сторону. До меня долетел ее голос:
–
Он здесь, душегуб среди нас!
В тот же миг все мертвецы уставились на меня. Я почувствовал их ненависть и гнев. Страх
буквально пригвоздил меня к земле. Я понял, что мне конец. Непонятно за что, мертвецы,
надвигающиеся на нас, были готовы меня растерзать. Мафусаил закрыл меня собой и унес
подальше от зловещего места.
– Что это было? – ко мне вернулась способность говорить, как только я почувствовал себя
в безопасности.
– Твое прошлое, мой мальчик.
– Пожалуйста, объясни мне все! Я ничего не понимаю!
– Совсем скоро, Дима. Осталось совсем немного, и ты все узнаешь.
Ох, уж эти тайны. Я понимал, что расспрашивать бессмысленно. Пока Ангел сам того не
пожелает, не расскажет ничего. такой вот у меня упертый Хранитель.
Мы снова оказались рядом с графом. Он направился к величественному зданию желтого
цвета с белыми колоннами, нам оставалось последовать за ним. Всю дорогу я говорил все,
что думал об этом изверге, только он меня не слышал. Едва переступив порог здания, я
понял, что нахожусь в театре. Театр был собственностью графа, равно, как и его актеры.
Что уж тут говорить, Волков был сказочно богат! Храм искусства был великолепен не
только снаружи, но и внутри: красиво расписанные стены, тяжелые бархатные портьеры и
искусно выполненный портрет хозяина были свидетельствами роскоши и вкуса.
Зрительный зал мог бы вместить человек двести, но сейчас их было не более пятидесяти.
Зрители – люди разных возрастов и, судя по одежде, большого достатка. Мафусаил
рассказал, что они – гости графа: помещичьи семьи со всей округи.
– Здесь Волков «угощает» гостей искусством – пояснил Ангел
Владимир Васильевич вошел в зал, сел в персональную ложу и представление началось.
