- И если кто-то еще сомневается в том, что все эти великие женщины когда-то существовали на свете, так мы готовы их показать, чтобы этот неверующий Фома мог прикоснуться к ним кончиками собственных пальцев, разглядеть их божественную красоту, вдохнуть запахи их белых одежд...
Я не часто слышал от Жоры спичи в пользу женщин, сегодня же он был в ударе:
- Слепой да прозреет, зрячий да увидит!.. Неверующий - да уверует!.. Вы даже представить себе не можете...
Мы не знали, как наши апостолы будут выбирать себе жен и не могли строить на этот счет никаких планов. Как Бог пошлет. Никакая программа не дала нам удобоваримого ответа.
- Слушай, а Тина... Вы её...
Лена только смотрит на меня и молчит.
- Нет. Пока нет. Пусто!..
Наступил август и промчался незамеченным. Двадцать восьмого числа мы праздновали Праздник успения Богородицы, умершей в 48 году. Жора молился. Все молились. Свое тело Мария завещала похоронить в Гефсиманской пещере. Говорят, что во время похорон появился светозарный облачный круг наподобие венца, и к лику апостольскому присоединился лик ангельский. Слышалось пение Небесных Сил, прославлявших Божью Матерь. По прошествии трех дней Богородица воскресла и вознеслась на Небо.
- Мы едем в поле и в сад, - скомандовал Жора.
И всей гурьбой мы устремились за город. Успение Богородицы - весьма чтимый в народе праздник, поскольку совпадает с окончанием жатвы. Мы нашли свое пшеничное поле (проросшие пшеничные зерна пользовались у нас заслуженной славой) и каждый, упав на колени, прикоснулся к спелости еще не срезанных колосков. Так мы благодарили плодородную землю. А потом, в саду, мы отдали дань благодарности каждому яблоку, оставшемуся на дереве. Вот какими мы стали...
- Слушай, - поражается Лена, - как ты мог упомнить все эти имена?
Ха! А как же я мог их забыть? Я помнил не только их имена, я помнил каждую клеточку, из которой эти имена родились, каждый геном, если хочешь - каждую хромосому!
- Так же, - говорю я, - как книги в собственной библиотеке.
- Хорошо! Ну, а Соломон?
- Что «Соломон»?
- А Тина?
На этот счёт у меня есть надёжный приём:
- О'кей, - говорю я, - плесни чуток...
И подаю ей пустой стакан.
А для Эхнатона мы готовили Нефертити.
- Вы же их уже поженили!
- И да, и нет...
- Как это?
- Ты же знаешь Жору... Он увязался за Нефи... Они с Эхнатоном чуть не... Нашла тут на камень коса. Ой, целая умора была... Все, казалось, было понятно и просто. Непросто было только с самим Эхнатоном... Пришлось прятать его. От Жоры! Мы ведь дорожили его всевселенской идеей единобожия, которая тысячи лет была не востребована, а сам фараон после смерти забыт и проклят своими последователями.
