«Так тебе и надо, болван, – думал он, пересекая уступ в тысячный раз. – Зачем было ей все рассказывать? Душу свою облегчить захотел? Надеялся, что девчонка тебя простит, и станет легче? Поздно. Твою душонку уже ничто не спасет… Ничто и никто».
Алиса не чувствовала его терзаний, внимательно прислушиваясь к ниточке зова, что раскручивалась у нее под сердцем. Чарли взволнованно скулил у бедра. Не глядя на него, Крылатая запустила пальцы в огненную шерстку, пробуя успокоить лиса.
– В конце концов, я просто приказываю тебе лететь обратно! Я твой Вожак! Ты обязана делать все, что я прикажу. Слышишь меня, Крылатая, я приказываю поворачивать к Городу!
Томас наконец остановился и уставился на расслабленную девичью спину.
– Вы больше не Вожак, – ровным голосом ответила ему Алиса. – Вы сами назначили на свое место Лина, сами выбрали меня себе в спутники для поисков оазиса. И я его найду.
Томас подавился горьким воздухом. Эта девчонка начинала действовать ему на нервы. Но сорваться сейчас значило потерять остатки ее уважения. Он присел рядом с ней так, чтобы их плечи почти соприкасались.
– Алиса, я не долечу туда, если мы без ориентиров станем кружить в поисках нужного ущелья. И уж точно не вернусь в Город. – Эти слова дались ему с заметным трудом. – Мой медальон просто рассыплется в одно мгновение, и я умру на камнях в пыльной пустыне. Стану еще одной горсткой праха. Каплей в этом море песка.
Алиса наконец повернулась к нему.
Лицо Вожака, еще совсем не старое, лишь отмеченное особой мужской зрелостью, перечеркивали глубокие морщины усталости. Волосы, которые он откромсал в день общего Слета, снова выросли и почти доставали до плеч. Темное с седым. Седое с темным. И только глаза, серые с медными крапинками, все еще сверкали на его изможденном лице. Алиса чувствовала, как силы покидают тело этого мужчины, видела, как истончились все его черты, как опали щеки, покрытые седоватой щетиной. Рядом с ней сидел уставший, больной, даже умирающий человек. В нем не осталось ничего от решительного Вожака, который шагнул за Черту тем горьким утром. Ничего, кроме глаз. И глаза эти просили Алису.
– Почему вам так важно, чтобы я вернулась домой? – сорвалось с ее губ.
Томас еще мгновение смотрел на нее, а потом отвел взгляд, направив его к чистому в своей неприступности небу.
– Я за тебя отвечаю.
– Нет. Вам приказали пожертвовать мной. Убить без колебаний.
Алиса сама удивилась жесткости этих слов, но Вожак принял заслуженный удар, не вздрогнув.
