– Что теперь будет с теми, кто поддержал Хэнка? – спросил Томас, переступая порог.
– Мы казним несколько членов Братства, а остальные будут подчиняться мне с большим рвением, чем они подчинялись Вожаку, – усаживаясь в кресло, ответил старик.
– Ты так уверен? И в том, что народ, чуть успокоясь, продолжит тебе верить? И в Братьях, что склонятся перед тобой?
– О, мальчик, народ верит не мне, сегодня он поверил тебе, – с усмешкой проговорил Правитель. – К тому же сила ваших медальонов воплощается не только в крыльях, совсем не в крыльях, я бы сказал. – Правитель помолчал, словно оценивая, стоит ли делиться с Томасом главной тайной. – Если знать как, амулеты могут даровать настоящую силу. Силу убеждения в том числе.
Старческими пальцами он расстегнул верхнюю пуговицу на своем темном одеянии, и Томас увидел медальон. Он не прирос к телу корешками, как у Братьев, не дал ему крылья. Амулет просто свисал на шнурке с шеи.
Томас вспомнил мутную тошноту, что накрывала его каждый раз, когда он переступал порог покоев Правителя. Вспомнил покорность, с какой соглашался с любым его приказом. Вспомнил, что желание схватить слабое тело старика и размозжить его голову об каменный пол приходила к нему лишь на улице.
– Манускрипты, – выдохнул он, опускаясь на стул. – Ты чему-то научился, старик?
– Я научился всему, мальчик, – ответил паук, поглаживая ладони. – Но вернемся к нашим делам. Завтра на рассвете мы казним твоих Братьев, а к вечеру ты начнешь отбор Вестников среди добровольцев. Ты сам будешь их обучать, им предстоит отправиться на поиски. Я не уверен, что они найдут хоть что-то, но Городу нужна вторая ступень, мы дадим людям надежду, большего они не попросят.
– Почему бы мне не убить тебя прямо сейчас? – проговорил Томас, не отрывая взгляда от сухой фигуры в кресле.
– Потому что ты не сможешь, Крылатый, – улыбнулся старик. – Мне не влезть к тебе в голову, как к остальным – твой медальон сопротивляется, – но я все же буду приказывать тебе, а ты будешь исполнять мою волю. Силой ли, дарованной мне Деревом, желанием ли спасти свою дочку, но ты уже подчинен мне полностью, мальчик.
Они помолчали. Томас чувствовал себя опустошенным. Казалось, только вчера всю его жизнь составляли лишь крылья, Братство и Анабель. А теперь он сидел в логове паука, погрязший в его паутине и собственной лжи.
– Кстати, Томас, я выполняю свои обещания. – Правитель взял маленькую коробочку с подлокотника кресла и протянул ее Крылатому. – Это для твоей дочери. Теперь иди. Завтра утром ты зачитаешь приговор своему Вожаку. А после у нас будет много, очень много дел.
