Томас устало прикрыл глаза. Он рад был бы сейчас уснуть, спина гудела, в висках пульсировала боль, но мысли не давали покоя утомленному телу.
«Если бы я был рядом с ней, она бы не заболела, – вдруг понял он и выпрямился у стены. – Я бы уговорил ее избавиться от ребенка, объяснил, что он совсем не нужен нам… пока. Однажды, наверное, мы бы вместе захотели стать родителями. Через несколько лет. Может быть, через десять, когда устали бы от крыльев. Но сейчас… Зачем нам сейчас ребенок, если мы можем летать и жить? Я бы ее отговорил, и она бы не заболела».
Томас медленно поднялся. Если причина страшной беды, нависшей над его жизнью, была в назначении к Гряде, значит, виновен не только он, но и тот, кто отослал его из Города. Одним приказом разрушить все мог только один человек.
Тяжело ступая по песку, Томас направился к Правителю.
Крылатый без стука распахнул тяжелую дверь и вошел в покои. За месяцы, что отделили прошлый визит Томаса от этого бесконечно долгого дня, здесь ничего не изменилось. Все та же комната, все то же кресло, стоящее у широкого окна. И то же старое тело, и лицо, и глаза, наблюдающие за жизнью Города через стекло. Зато внутри у Томаса успело взрасти и превратиться в пепел слишком многое.
Старик словно ожидал визита: он нисколько не удивился. Легким кивком Правитель указал гостю на скамью рядом с окном. Его спокойствие, тишина и прохладный полумрак покоев остудили пыл Крылатого, он постоял в центре комнаты, а потом все-таки шагнул к скамье и сел на самый край.
– Я слышал, что ты покинул свой пост, – медленно проговорил старик, рассматривая его. – Но я не сержусь, на то были причины, как я знаю.
– Были, – кивнул Томас, пытаясь вспомнить, что он хотел высказать старику в лицо, пока шел сюда, но слова не желали находиться.
– Мне очень жаль твою жену, Томас, – продолжил старик, переведя взгляд на свои желтоватые, в темных пятнах, ладони. – Надеюсь, Фета оказывает ей должную помощь.
Томас снова кивнул, злясь на себя, но оцепенение, овладевшее им, не получалось сбросить.
– К тому же ребенок. – Правитель сочувственно покачал головой. – Что же вы не сказали мне о ребенке, Томас? Я бы не послал тебя так далеко от беременной жены. Да… Но все мы живем и умираем по воле Святых Крылатых. – Старик приподнял ладони, и Томас увидел каждый воспаленный сустав на его запястьях. – Когда ты намереваешься вернуться на свой пост, мальчик? – совершенно другим, резким и требовательным голосом спросил старик.
