Шерл подумала и сказала:
— Они носят воду.
— Правильно. Ну, так вот: то, что я делаю — помпа, которая будет поставлять воду в Нижнеземье, и никому не придется ее носить. Помпа будет поднимать воду из источника и по длинным трубам передавать ее сюда. Когда моя работа будет закончена, люди вместо того, чтобы целыми днями таскать мехи с водой из источника, смогут получать воду в этом зале.
В этот момент вошел резчик Ботт. Он принес еще несколько кусков дерева, которые с грохотом свалил на пол. Ботт взглянул на Шерл и Пото пустыми глазами идиота и удалился без единого слова. Шерл задумчиво посмотрела ему вслед и проговорила:
— А после того, как твоя помпа будет закончена, и мы будем брать воду здесь, что будут делать водоносы? Какую работу можно найти для них?
Пото резко выпрямился и уставился на нее.
— У тебя очень странные мысли, маленькая Шерл. Ты думаешь как-то не так. Сначала мы проведем воду сюда, а уж затем позаботится о работе для водоносов. Это — путь прогресса, иначе в Нижнеземье никогда не станет лучше.
— Я просто не понимаю, почему бы нам не подумать обо всем сразу.
И, потеряв интерес к разговору, Шерл пошла прочь.
Снова оказавшись снаружи, она заметила уже соединенные трубы, змеящиеся вдоль стены тоннеля. Девочка лениво двинулась вдоль трубопровода, утопая босыми ногами во влажной почве.
— Мужество да не покинет тебя, — крикнул изобретатель ей вслед.
Шерл всегда была индивидуалисткой и лучше всего чувствовала себя наедине с собой. Когда она говорила родителям, что ей хочется пойти поиграть, она имела в виду, что ей хочется выбраться из семейного обиталища. Ее родители замечали, что она редко присоединяется к играм других ребятишек, и это их беспокоило. Как и все родители, они хотели, чтобы их ребенок был гением, но в то же время оставался конформистом. Шерл гением не была: в таких местах, как Нижнеземье, гениальность не находила себе выхода. Но однообразные игры ее маленьких сверстников казались девочке скучными, и она предпочитала бродить одна, исследуя и осматривая все вокруг. В ином обществе ее назвали бы одаренным ребенком, но в Нижнеземье все считали ее попросту странной.
Все, кроме Стэна-старейшины.
Он наткнулся на нее, когда она бродила по тоннелям, держа перед собой кусок светошара, и внимательно высматривала что-то на земле.
— Что ты делаешь, Шерл?
Она испуганно подняла взгляд, и светошар выпал из ее рук прямо в грязь. В тоннеле стало темно, только на мокрых стенах светилась какая-то плесень. Прибегнув к инфразрению, она узнала тепловой контур Стэна.
