— Фильм потрясающий! Жаль, что вы не пошли, — изобразила я дурочку.
— Знаю, видела. Я не о том спрашиваю, ты же понимаешь, — не купилась на мою хитрость Катя.
— О чем? — попыталась я еще немного оттянуть объяснение.
— Ты была у Виктора?
— Была, — после некоторой паузы ответила я.
Катя молчала, ожидая продолжения. Не дождавшись, подала голос:
— И?..
Кажется, она наконец поняла, что дошла до границы, за которую заходить по меньшей мере бестактно. Чтобы не мучить подругу, я ответила честно:
— Кать, я не смогла. Убежала.
— Что так? — холодно спросила подруга. — Не понравился? Мне казалось, он в твоем вкусе.
— Дело вовсе не в нем, дело во мне. — Я все же начала оправдываться, хотя твердо решила этого не допускать.
— А еще точнее, в твоей мании, — безжалостно дополнила она. — Тебе лечиться надо, мать.
— Наверное, — жалко пробормотала я. — Как, скажи?
— Мне показалось, я нашла верный способ. Но сама видишь… — Катя не желала входить в мое положение. Она продолжила еще более жестко: — Сейчас такое время, что человек с неудачной судьбой, неуспешный, кажется подозрительным. С такими не делают дела, таких сторонятся. И это правильно. Каждый заслуживает своей судьбы. Если ты не способен устроить свою жизнь, то какой из тебя руководитель или партнер? Как неприлично в наше время иметь плохие зубы и скверно одеваться, так же неприлично быть несчастным, одиноким. Человек сам виноват в своей судьбе, поверь мне. И ты — наглядный тому пример.
Я слушала и не верила своим ушам. Обида захлестывала меня, но я почему-то не прерывала подругу.
— С тобой становится скучно. Ты неинтересна, понимаешь? — продолжала добивать меня Катя. — Все живут худо-бедно в одном мире, а ты — в своем. Туда нет доступа никому, да ты и не пускаешь. Кому это может быть интересно, кроме тебя? Все живут, а ты не живешь, и говорить с тобой не о чем. Так что извини, но ты сама виновата во всем.
— Да, — ответила я сухо. — Ты права. Тебе не стоит тратить на меня время. Пока.
Я положила трубку и расплакалась. Да, Катя тысячу раз права. Я не живу, я никому не интересна только потому, что сама так захотела. Признаюсь, не в первый уже раз мелькнула в моей голове мысль об уходе из жизни. Останавливало только, что, пока ты живешь на земле, есть смысл и в моей жизни. Где-то глубоко все-таки теплилась нелепая, ничем не обоснованная, — безумная надежда. Теперь же я вновь ощутила, что все бессмысленно. Грех, что говорить, страшный грех, помышлять о смерти, но я подошла к самому краю. Еще добавилась Катина жестокость… Да, пора было с этим покончить!
