— Передайте капитану, что мы запустили все насосы. Попробуем откатывать через машинные льяла.
На мостике ветер вмиг вырвал машинное тепло. Молча выслушал капитан доклад. Дал команду рулевому. Легла «Ладога» против зыби. Килевой стала качка. А ветер усилился. Теперь дует прямо в лоб. Поднялся на мостик плотник Саша Васильев. Прокричал в ухо старпому:
— Вода вышла на трюмный настил. Будем продолжать замеры?
— Будем, — кивнул старпом. «Пусть не изменяется режим службы. Пусть каждый выполняет свой долг. Пока…»
Наступил полдень. Поднялся на мостик второй штурман. Все штурманы на мостике. Никого не держит капитан, но каждый знает, что место его здесь и покинет он мостик только по приказу капитана. Только так. А механики все в машине. И выйдут из машины, только когда прикажет капитан. И только так.
В четырнадцать тридцать сообщил стармех, что вода вышла на паелы в кочегарке. Пошел капитан в штурманскую, позвал третьего.
— Александр Ильич, нанесите счислимое место. Считайте скорость два с половиной узла.
Делает Монич вычисления. Роняет то циркуль, то карандаш, царапает карту. Вонзилась ножка циркуля в карту, пригвоздила ее к столу. Середина Татарского пролива…
Вышел из штурманской капитан. Подошел к окну. Опустил наполовину стекло. Ворвался ветер, метнул ледяную пыль, зашелестел картами в штурманской. Зазвякали медные накладки на трапе под тяжелыми шагами. Все знают, кто идет. Поднялся на мостик стармех Павел Михайлович. Заметался, запутался ветер в его шевелюре. На него смотрели с надеждой, нетерпением. А капитан смотрел на море, как будто все уже знал. Медленно ронял слова Павел Михайлович, и менялись лица.
— Вода выступила на паелы в кочегарке. Около фута. Еще фут — и зальет топки. Наверное, у цементных ящиков разошелся шов наружной обшивки.
Все смотрели на капитана, ждали его решения. Знали, что если хлынет вода в раскаленные топки, то рванется со страшной силой перегретый пар, взлетят на воздух котлы. Капитан смотрел на часы. Шестнадцать ноль-ноль. Шарил по карманам.
— Дайте спички.
Старпом протянул коробок. Раскурил капитан трубку и сказал:
— Можете курить на мостике.
Такого еще не случалось.
Капитан отвернулся к раскрытому окну, посмотрел на палубу, потом на кренометр. Восемь градусов крен на правый борт. Повернулся к старпому:
— Глеб Борисович, сможете завести пластырь?
Глухо, как свинцовый молот, ударила волна в правую скулу. Сорвался с нее гребень, обрушился на полубак, пронесся к надстройке. Глыбами льда обросли кнехты, лебедки, вентиляторы. Завести пластырь! Это значит — протянуть под килем стальные тросы, завести на пробоину толстый парусиновый квадрат, обтянуть сложной системой тросов и блоков.
