* * *
Но, кажется, на этот раз Хрипун обиделся на нее всерьез и надолго. Он даже и вторую сигарету до фильтра выкурил, но рта так и не открыл. Вейр вздохнула, забралась в кресло с ногами и накрылась сверху его курткой, как палаткой. Вздохнула еще раз. Не то, чтобы она хотела знать, как и что там у них на самом деле происходит.
Но ведь разговор-то начался с ее собственной судьбы. И иметь представление, что по этому поводу думает Каркун, доктор бы не отказалась. С одной стороны, он уже не раз повторил, что она могла оставаться в офисе. Но при этом употреблял только прошедшее время. Может, он действительно о ней заботился, и дело в этих зомби-монстрах было?
Правда, здравый смысл подсказывал, что вся проблема заключалась в крайней ее — Вейр — наивности, глупости и неожиданном желании найти приключений на собственное седалище. Хотя почему неожиданном? Мысль о том, что неплохо было бы покончить со всем разом, всплывала все чаще, особенно по ночам. Только вот думать об этом не хотелось.
Пусть это будет просто тяга к авантюрам, ладно?
— Послушайте, Тир, я так поняла, что этих ракшасов использовали против вас. Ну, тогда, когда…
Плечи уже наливались тяжелой, свинцовой болью. И смотреть не надо чтобы понять: синяки будут шикарными. Да и отделаться от ощущения, что она не разговаривает с ним, а по минному полю прогуливается, Вейр не могла. Одно неосторожное движение — и привет, взрыв. Вот как обозначить это самое «тогда, когда»? Бунтом назвать? Революцией? Может, у них совсем другая точка зрения на историю?
— Натравили, — глухо ответил он, криво усмехнувшись. — Натравили их на нас. Как там ваша пропаганда такое называет? Заговор? Вот после этого заговора и натравили.
Вейр мысленно погладила себя по голове, назвав умницей. У акшара явно был другой взгляд на историю.
— Если бы они бойцов перебили и успокоились — было бы полбеды. Но они же всех вырезают. Всех, понимаешь? Им хоть женщина, хоть ребенок — все едино. Гражданский, военный — всех на мясо.
— Гражданские? — врач попыталась удержать ползущие к затылку брови на месте. — Дети?
— Ну да, ни гражданских, ни детей у нас быть, конечно, не может, — он опять ухмыльнулся — еще кривее. — «Ударный кулак армии», ага! А мы вот просто такие. Народ, раса — как хочешь. Только жить нам нравится не меньше вашего!
— Это я поняла, — тщательно контролируя голос, согласилась Вейр. — Наверное, я не сильно ошибусь, если предположу, что правительство прекрасно знает и о вашем существовании, и о ракшасах. Так? И их вполне бы устроило, если бы ни от вас, ни от них следа бы не осталось. Но вместо этого вам позволяют бегать по улицам и палить друг в друга. Как-то это все… не слишком логично.
