Тут уже поперхнулась я.
– У меня?! Вообще-то я думала, что он к тебе вернулся. У вас же Лиза болеет, в больнице лежит. Он у меня две недели назад деньги на лекарства взял, и с тех пор я его не видела.
В трубке молчали.
– Тамара, алло! – окликнула я. – Ты тут?
– Тут. – Голос Томы утратил металл, но теперь я не могла уловить его тон.
>3
«о I
>3
3
Он
«о
ч
3
"5
*3
й о «о
На всякий случай я тоже замолчала. Полминуты мы с ней просто дышали в трубку. Потом Тамара заговорила:
– Вот сволочь, мать его… Он приехал ко мне две недели назад. Привез Лизуну пачку памперсов, чем изрядно меня удивил. Он со дня ее рождения ни копейки, ни тряпочки нам не привозил. Только когда мы из роддома с ней выписывались, Ирина, бабушка наша, чтоб ей, суке старой, здоровьица прибавилось, подарила Лизе плюшевого кота и пустышку-бабочку, а Женька – костюмчик детский. С тех пор Ирку я больше никогда не видела, а Женька приезжал только тогда, когда ему самому были деньги нужны…
– И ты давала? – осторожно поинтересовалась я.
– А ты нет?
Я заткнулась. Тома продолжила:
– Две недели назад он приехал. В глазах слезы, весь трясется. В общем, превзошел самого себя. Спрашиваю его, мол, что случилось? А он мне рассказывает жуткую историю о том, как в него влюбилась старая страшная баба, которая грозила покончить с собой, если он, Женя, не станет с ней жить. Он, естественно, не мог стать причиной чьей-то смерти. И вынужден был пойти к ней в сожители. А у бабы той, по его словам, ребенок-олигофрен. Которому жить полгода осталось. И она Женьку терроризирует, требует денег на лекарства для своего сына…
Каждое сказанное Томкой слово било меня по голове, как обухом топора. «Старая баба… Ребенок-олигофрен… Жить осталось полгода… »
Я одной рукой схватила себя за волосы, намотала их на кулак, а другой плотно прижала к уху телефонную трубку.
– И ты повелась?! И ты поверила, что он говорит правду?! – Я уже не скрывала слез.
– А ты? – всхлипнула Томка. – Ты ему за каким хреном бабки давала?! Тоже поверила, что Лизка при смерти лежит? А ты знаешь, откуда я твой номер узнала? Он же от меня тебе домой один раз звонил и при мне спрашивал: «Ксеня, как там Андрюша? Температура упала? Лекарства нужны? Скажи, что дядя Женя скоро приедет и привезет ему паровозик». И я поверила! Но на всякий случай номер твой записала. Я дала Женьке полторы тысячи, и он пропал! Я надеялась, что он у тебя…
Тут я заревела в голос. Тамарка – тоже.
Я хорошо помнила тот Женькин звонок. И очень удивилась тогда такой странной заботе. Если б знать…
