К Сидору я шел не по дороге, а самым скверным здесь путем: по правой стороне через овраги и скопление аномалий — зато скрытно. Для одиночки конспирация важнее скорости — эту истину покойный Букварь вбил мне в голову крепко. Аномалии тут стояли часто, но пройти вполне было можно. Я здесь, правда, давно уже не был, кое-что подзабыл, поэтому нарезал пару лишних километров прежде чем выбрался. Что касается тварей, то я не встретил ни одной, что, в общем-то, довольно странно — перебить их всех не удавалось никогда даже на пятый день после Выброса.
Зато сидоровский хутор выглядел как всегда: горел костер, зеленела трава, а по центральной улице без внятной цели взад-вперед бродили новички. Ветер дул в другую сторону, относя от меня звуки и запахи, но я и без того знал, что там бренчит гитара и варятся в котелке макароны. Идти по улице, вступая в какие-то разговоры и привлекая ненужное внимание, я не хотел, поэтому обошел хутор стороной и вырулил прямо ко входу в бункер.
* * *
Сидор как всегда предпочитал обходиться без охраны. Чужие и нежелательные гости через тамбур с двойной автоматической дверью пройти все равно не могли, а в случае необходимости он мог в любой момент вызвать подмогу хоть с армейского поста. Вояки были его главной крышей, потому что сбывал он именно их товар: списанные тушенку и боеприпасы, курево и водку, макароны и белье. А еще он делал неплохой бизнес на старом оружии и снаряжении, которое скупал у приходящих сталкеров и после ремонта продавал молодым по цене нового.
В этот раз я простоял у дверей много больше обычного. Я уж начал опасаться, а не вышел ли Сидор куда погулять, хотя мысль была предельно идиотской — кому как не мне знать, что наверх он не вылезал с того момента как сюда пришла Зона.
— Ты что ли, Ботаник?! — раздалось наконец из динамика.
Я скинул капюшон, давая себя рассмотреть, и ответил:
— Конечно, я, кто же еще с моей вывеской может ходить?
Дверь открылась.
Случилось что-то очень скверное, это я понял, только глянув ему в лицо. И еще — торговец, в первый раз за время нашего знакомства не протянул мне руки.
— Что стоишь? Входи, садись, рассказывай, — прогудел Сидор, откидываясь в кресле.
Я сел. Все заранее обдуманные фразы из головы куда-то вылетели. Объяснять на самом деле ничего и не требовалось: он и без того уже видел, что я один, без товара, зато с полной выкладкой. Ежу понятно, что я теперь сам по себе.
В конце концов, первым разговор начал Сидор — он все же не с восточного базара, чтобы два часа беседовать о погоде и здоровье перед тем как продать пачку чая. Даже если к нему пришел наследник его давнего торгового партнера.
