После столетия религиозных войн в странах победившего протестантизма произошли коренные перемены судебной практики. Добывание показаний с помощью пыток было запрещено. Появление независимых судов присяжных, в которых простые обыватели могли отстаивать невиновность своих сограждан, защищать их от произвола королей, баронов, богачей, всевластных судей, до сих пор окружено заслуженным ореолом, представляется нам апофеозом справедливости и торжеством законности. Оберегать свидетелей и присяжных от давления сильных и власть имущих сделалось предметом постоянных усилий юристов в англоязычном мире, утвердилось в виде принципов и обычаев, вызывавших уважение и зависть иностранцев, чутких к идее справедливости.
Но всё переменилось с выходом на арену организованной преступности. Бастионы правосудия, строившиеся для защиты от верховной власти, оказалось невозможно быстро перестроить для защиты от удара с тыла. Какой-нибудь Аль Кашне, заливавший кровью улицы Чикаго в 1920-е, мог убрать любого опасного свидетеля нажатием курка, мог запугать любого присяжного и многие годы оставался недостижимым для американского правосудия. (Его удалось упрятать в тюрьму не за уголовщину, а только по гражданскому иску – за неуплату налогов.) Босс нью-йоркской мафии Джон Готти (1980-е) получил прозвище «Тефлоновый», потому что все суды над ним проваливались из-за отсутствия свидетелей, согласных дать показания против него, – они слишком хорошо знали, какая расплата ждёт их и их родственников, если бы они решились на это. Осудить его удалось лишь тогда, когда его подручный, Сэм Гравано, согласился дать нужные показания, за что ему были прощены девятнадцать совершённых им убийств и выделено несколько миллионов долларов для начала новой жизни под вымышленным именем (так называемая Программа защиты свидетелей).
Понятно, что в глазах простого здравомыслящего человека американское правосудие превращалось в фарс. Европейские страны гораздо быстрее прореагировали на изменившуюся обстановку, одна за другой они либо отказывались от судов присяжных, либо сокращали их применение. Культ свидетельских показаний, который ставил рядового человека на судебном заседании лицом к лицу с матёрым убийцей или безжалостным террористом, имеющим десятки сообщников на воле, был ослаблен, судьям разрешено было принимать письменные показания и не оглашать имена тех, кто решился их дать. Американские же юристы делали вид, что никаких коренных перемен не произошло. По данным 1988 года, в Америке было проведено 120 тысяч судов присяжных, а во всём остальном мире – только 15 тысяч
