— Что вы скажете о фруктах? — спросила она.
— Не люблю.
— Что-нибудь сладкое?
— В рот не беру.
— Вино?.. Наверное, запрещено?
— Я не пью.
— Книги?
— Я пишу свою книгу… в голове.
— А не хотите на бумаге?
— Нет. К перу меня сроду не тянуло.
— Чем же вы жили?
— Тем же, ради чего умираю…
Она сделала протестующий жест, который Старков оставил без внимания.
— …Своим единственным поступком, который вам мерзок.
— Я этого не говорила, — сказала она истово. — Он мне ужасен, это другое… Вы человек своей идеи, своей правды, как Кирилл — своей. Я вашей правды не принимаю, но уважаю характер. Ладно, скажите быстро свое желание.
— Кувшин ледяной воды утром.
— Зачем?
— Я привык окатываться холодной водой. Хорошо бодрит.
— Какой вы молодец! — восхитилась она. — Сколько в вас жизненной силы. Вам жить и жить!..
…Через наплыв, будто продолжается вчерашний разговор, возникает камера и наши герои в привычной позиции: Мария Александровна вяжет, а Старков курит, лежа на койке.
— Я все думала над вашими вчерашними словами, — говорит Мария Александровна, — что у вас никого не было. Почему жизнь так немилостива к вам? Разве может быть молодость без любви?
— Очевидно, может.
— Вы обманываете меня. Не хотите говорить. Никогда не поверю, чтобы такой молодой, красивый, сильный человек ни разу не обнял девушку.
— Ах, вот вы о чем!.. Вы это называете любовью?..
…Воскресное гулянье на реке. Невдалеке виднеются кирпичные строения маслобойной фабрички. С противоположной стороны к речной луговине подступает густой смешанный лес.
Фабричные девушки водят хороводы, украсив головы венками полевых цветов, другие, лежа на траве, поют:
Ночь темна-темнешенька,
В доме тишина;
Я сижу младешенька
С вечера одна.
В стороне с брошюрой в руке пристроился на пеньке Старков. Он делает вид, что весь ушел в чтение, а сам нет-нет взглянет на веселящихся фабричных.
К нему подошла девушка, востролицая, из тех хожалочек, о которых говорят: оторви да брось.
— Чего киснете, молодой человек?
Старков оглядел ее снизу вверх — от загорелых, исцарапанных травой ног до пшеничных кудрей.
— Книжку учу.
— От книжек голова болит, — засмеялась девушка. — А вам не хотится в рощу пройтиться?
Будто нехотя, он поднялся, отряхнул брюки, сунул брошюру под ремень. Они пошли к роще…
…Лесная тропка. Садится солнце, заливая стволы берез своим пожарным светом. Вверху еще светится небо, а в западках, балках, буераках копится тьма. Девушка повисла на Старкове. Он деревянно смотрит вперед.
