Иван Ауслендер: роман на пальмовых листьях | страница 83



Обратно Иван Борисович решил ехать на поезде – чтобы смотреть в окно на губернию, видеть эти реки, озёра, деревни, названные ведийскими именами. Чтобы продлить путешествие. Чтобы продлить время – своё время. Ведь это так, разве вы не замечали? Когда медленно едешь, то медленнее время течёт, больше его становится. А когда быстро летаешь, то быстро утекает время и ты стареешь быстро. Ауслендер подумал, что он слишком много летал. А надо было ездить на поездах. Плацкартные вагоны были забиты, а купейные – полупусты. Дело было, наверное, в том, что сэкономить деньги на времени можно, только если ты едешь в плацкарте. А купейный билет по цене такой же, как самолётный. И люди думают, что лучше лететь. Бедные люди. Они постоянно считают свои бедные деньги. И никогда не считают своё время. Они знают, что у них так мало денег. Но забывают, что времени ещё меньше. А время можно растянуть, продлить! Если поехать на поезде, вместо того чтобы лететь в самолёте. Ах, в детстве мы всё знали, умели. Мы понимали, как растянуть время удовольствия. Как медленно кушать сладкую шоколадку. Можно даже в два или в три приёма. И ничего не пить и не есть другого и не полоскать рот. Чтобы дольше оставался на нёбе горько-сладкий пьянящий вкус. Потом, конечно, у нас болели зубы. И мы боялись стоматологов. Но шоколад – это того стоило. Дело ведь не в самом шоколаде. Дело во времени, которым мы в детстве умели владеть, умели растягивать, смаковать время, как собственную тягучую слюну, смешанную с шоколадом.

В купе Ауслендера было занято два места из четырёх. Вторым пассажиром, попутчиком Ауслендера, оказался православный священник. Батюшка был в штатском. Он представился: отец Алексей. Иван Борисович церемонно поклонился. Отец Алексей был бородат, но по виду всё равно младше Ауслендера лет на десять. Отец Алексей был то ли настоятель, то ли нет, он рассказал о себе Ивану Борисовичу, но Иван Борисович не очень разбирался в православных иерархиях и всё забыл. Позже, вспоминая эту встречу, Иван Борисович даже не мог отчётливо сообразить, был ли отец Алексей приходским священником или монастырским чином. Батюшка был разговорчив. Много спрашивал Ивана Борисовича о том, кто он да как. Иван Борисович стеснялся говорить о себе, что он предприниматель. Проще было сказать «учитель». Преподавал в университете древние языки. А сейчас пока так, в коммерции. Ничего особенного. Про древние языки батюшке понравилось. Он покивал: Библия тоже древними языками написана. Еврейским и греческим. Санскрит? Слыхал, как же. Бхагавад-гита, которая в Индии заместо Библии. Хорошая книга. Батюшка был мультикультуралист. На сходстве и различии религий задерживаться не стали, быстро перешли к обсуждению политической и общественной обстановки. Батюшка сказал, что у него есть история, замечательно иллюстрирующая современную ситуацию, а также живописующая наилучший из нея выход. Ауслендер попросил рассказать обстоятельно. Налил чаю, сел у окна, приготовился слушать. Батюшка тоже себе чаю налил и стал рассказывать.