Пурин заражает. Раз прочитав, хочется возвращаться к его стихам снова и снова: он гармонизирует, упорядочивает, просветляет жизнь, да и попросту поднимает настроение. С ним не страшно жить – и не страшно умирать; его стихи соединяют века и устремляются к будущему.
Катя Капович. Другое.
М.: Воймега, 2015
У Кати Капович слышны голоса то Державина, то Пушкина, то Фета, то Блока… И вместе с тем она остаётся поэтом «эмигрантским», впитавшим в себя настроения и мироощущения далёких предшественников: скажем, Георгия Адамовича, Владислава Ходасевича, Георгия Иванова… «Так совершенно ничего,/так абсолютно ни к чему/ ем, засыпаю, зрю кино – / полтинник вот перемахну», «Часом раньше, часом позже все умрём…», – не близко ли всё это по настроению к таким стихам, как «Без отдыха дни и недели…», «Играю в карты, пью вино…», «Мне весна ничего не сказала…»?
Конечно, главное у Капович – то, что она, переплавляя опыт золотого и серебряного века, выстраивает свою собственную поэтическую линию, картину мира, говорит своим голосом. Усталость, разочарованность, безнадёжность живёт на всех страницах сборника; от мира поэт не ждёт ничего нового: люди в нём словно слепцы Брейгеля и профаном оказывается даже грамотей, учащий правильно жить других – пока ему не «полоснёт по глазам» восхваляемая им «капля лазоревой краски». Да, она пишет: «Свет на небе отлимонной корки,/жизнь спешит, сухой песочек в колбе, / вверх плывут кораблики-моторки, / а вокруг всё небеса-задворки», – но насколько лексически богата её речь, и сколько стихов в книге! – и то и другое ведь совершенно несовместимо с усталостью и разочарованностью, – зато совместимо с неизбывным творческим подъёмом, с любовью к жизни – любовью радостной и горькой, с готовностью отвечать жизни «да!», воспевать прошлое, настоящее и с надеждой заглядывать в будущее. «Говорят, в России говорят по-русски / от зари и до зари» – разве в этих намеренно простоватых, наивных словах – опустошённость? Нет – любовь, а без неё нет поэзии.
Зинаида Миркина. Хождение по водам.
М. – СПб.: Университетская книга, 2016
«Мы расходились кто куда,/ Но в Боге – место встречи» – вот очень важные строки. Впрочем, автор всегда говорит о важном, о главном. Отшумят беды, замолкнут речи – и наступит тишина, и только в тишине сможет «заговорить» Бог, не заглушаемый нашими голосами, не заслоняемый нашими самолюбивыми «я». В этих строках я слышу и поэтический смысл: стихи Миркиной – «место встречи» у родника, который питает поэтическую культуру, они – обращение к источнику жизни, к её корням. Эта поэзия лишена метафор и формальных прикрас: дух не нуждается в пластических образах и эстетическом оформлении. Книга не удивляет, не служит услаждению слуха; тем, кто принял и понял её, она помогает каждое утро смотреть на мир «промытыми глазами», воспринимать его не дробно, а во всецелости. «Тебе так надо новизны,/А рядом только три сосны,/ Всё тот же самый древний лес/Да широта немых небес». Да, тот же лес, то же небо, и всё тот же Бог– и «не хватит сотен тысяч лет,/Чтоб исчерпать всё тот же свет». Зинаида Миркина – не любуется лесом, не любуется небом, не любуется светом; она сама – часть мира, одно с ним целое.
