— Это хорошо. А что же мы будем делать без Ленина?
— Вооружаться! Мирное развитие революции кончилось. Буржуи объявили нам войну. Оружием будем решать, кто кого.
— Правильно, дядя Андрей!
— Это не я так говорю. Это Ленин.
— Ленин? Как же так? Для буржуев его нет, а с рабочими он разговаривает?
— А вот так! — хитро подмигнул Уралов.
«Наверное, в Москве где-нибудь скрывается, — подумал Андрейка. Живет себе среди рабочих. Сам похож на рабочего — поди узнай его. Правильно, что Люся с Алешей никому портрет Ленина не показывали. Ленин похож на моего папаню. А таких слесарей, токарей, кузнецов в Москве много. Среди них никаким сыщикам Ленина не отыскать!»
Что Ленин скрывается в Москве, так думал не один Андрейка. Сиделец Васька Сизов был в этом уверен.
— Эх, кабы не мои ноженьки-безноженьки, я бы Ленина враз отыскал и назначенный за него куш вот ей-богу бы взял! — говорил он, отпуская семечки для торговли в розницу солдатам, инвалидам, старикам и старушкам. — Мои были бы сто тысяч! Опять же насчет личности заминка. Всех деятелей в лицо знаю — Гучкова, Милюкова, Родзянко, Рузского, Корнилова, Брусилова, а портретов Ленина ни в одной газете не видал, — сокрушался Васька.
АРБУЗ ПОДКАТИЛСЯ, ДА НЕ ПРИГОДИЛСЯ…
На заводе Михельсона объявили запись в Красную гвардию. Она создавалась для защиты завоеваний революции.
Союз молодежи вступил в рабочую гвардию целиком. Андрейка, конечно, такое событие не прозевал. Раньше всех явился на первое построение отряда во дворе завода и занял самое видное место. Стоит красуется первым, а от него тянется шеренга красногвардейцев, если считать слева направо. Заводские подростки, не принятые в союз по малолетству, смотрят на Андрейку с завистью. Старые рабочие пошучивают: «Мал золотник, да дорог».
Инструкторы по обучению военному делу все свои — знакомые. Главный инструктор Кржеминский суров, подтянут, недаром ему дали прозвище «пан». А для Андрейки он Стасиков дядя, почти родня. Не раз в столовке «пан» его вместе со своим племянником чаем с булками угощал и даже пирожками: «Кушайте, дети, подкрепляйтесь!»
И вот этот свой человек все дело испортил. Увидев Андрейку, нахмурился, спросил:
— Почему дети в строю?
— Это не дети, — ответил Уралов. — Это из Союза юных пролетариев «Третий Интернационал».
— Сколько тебе лет? Четырнадцать? А в Красную гвардию принимают с шестнадцати… Сожалею. Но, увы, милый мальчик, выйди из строя. Подрастешь, примем!
Подчинившись команде, Андрейка очутился в рядах глазеющих на строй мальчишек.
