— Кому надо, тот купит. — Отмахнулся жирный очкарик.
— Мне надо.
— Надо, так смотри.
— Я отсюда вижу — что ищу, у тебя нет.
— Как нет, слепой? Целая площадка. Тридцать тачек…
— Мне нужен или автобус, или домик-прицеп.
Хозяин развел руками:
— Был один, на прошлой неделе забрали. А ты путешествовать надумал?
— Нет, надумал вместо дачки временно поставить.
— Слушай, парень… — Оживился одноногий сторож: — Тебе щитовой вагончик подойдет. Их Пашка Вислоухов сбивал из вагонки. Но сам, вроде, исчез. Говорят, бандитов напужался, а жена на месте.
Голенев проявил интерес. Дед долго и бестолково объяснял, как найти мастера. Толстяку это надоело, он написал на листке адрес и вручил несостоявшемуся клиенту:
— При деньгах, слови частника. Покажешь адресок, довезет….
Магазин Вислоухова прятлся за высоким дощатым забором. На калитке, вырезанной в воротах, висело короткое объявление «закрыто». Но рядом имелась кнопка звонка. Голенев попросил частника дожидаться и позвонил. На второй звонок калитка приоткрылась. Крупная женщина с покрасневшими глазами не слишком радушно спросила:
— Чего тебе?
— Мне нужен щитовой домик.
Она подозрительно осмотрела покупателя с ног до головы, но калитку распахнула.
Голенев сразу увидел то, что искал. Три домика стояли на прицепах, весело светясь свежим деревом.
— Выбирай.
Он подошел ближе, осмотрел вокруг:
— А внутрь можно?
— Залезай.
В домике пахло струганными досками и было очень уютно. Там имелся прибитый к одной из стен стол, такой же деревянный шкафчик, а в углу стояла сложенная походная кровать. О таком теремке мечтают дети, потому что в нем можно жить по-своему, и он похож на игрушку.
— Беру! — Крикнул Голенев и спрыгнул на землю.
— Плати.
— Сколько?
— Полторы. За кровать отдельно.
— Сколько?
— Сто рублей.
Он достал деньги.
— Не здесь же. Пошли в контору. — И она широким мужским шагом двинула к одноэтажному строению. В конторе тоже пахло деревом. Хозяйка уселась за стол, вытащила из ящика квитанции и принялась заполнять. Голенев вдруг увидел, как чернила на квитке начали расплываться. Из глаз кооператорши текли слезы.
Он положил руку ей на плечо:
— Что с вами?
Плечи у нее затряслись:
— Муж…
— Что муж?
— Пропал. Убили окаянные. Только жизнь у нас заладилась…
Она вытерла слезы и торопливо, словно боясь, что он не дослушает, поведала историю своей беды.
— Я тоже кооператор. И на меня бандиты наезжали. Надо объединяться, тогда им конец. — Он выложил на стол три тысячи: — Вот тебе вдвое.
